Время Сигизмунда - стр. 57
Чем дальше шли так жаки, тем больше кучки уменьшались и делились. Некоторые имели свои излюбленные ворота и, отказываясь от коллективной милостыни, направлялись за своей.
В одной из этих кучек, выбегающих, как чёрные муравьи из бурсы, был Мацек Сковронек, Павлик Сорока, а во главе Урвис.
Тот, побив уже Мацка за то, что называл непослушанием, совершённым в день св. Гавла, шёл во главе колонны на расстоянии двадцати шагов, громче других напевая. Потом, точно что-то вспомнив, замолчал, приблизился прямо к Мацку, схватив которого за руку, отвёл в сторону.
– Слушай-ка, – сказал он, – ты помнишь, каких я тебе шишек набил?
– Уж должен помнить, потому что ещё их имею.
– Это хорошо… пусть это будет тебе наукой, чтобы старших слушал. А теперь за шишки награда. Пойдём только со мной.
– Куда?
– А что тебе до этого? Не будешь, наверно, жалеть. Зачем же нам от братьев отделяться? Увидишь, на что.
– Оставь меня, возьми Павлика Сороку, я пойду со своими.
– Но если я тебе приказываю идти со мной!
– Смилуйся, оставь меня в покое.
Урвис выставил огромный кулак и поднёс его под нос Мацку.
– Видишь? – спросил он с флегмой.
– Вижу! – сказал дрожащий мальчик и удрал, пустившись как стрела вперёд по улице.
Урвис засучил рукава, надел сильней шапку и за ним.
Напрасно старался Мацек, потому что с каждой минутой был ближе к нему Урвис, который угрозами и проклятиями преследовал убегающего мальчика.
На повороте к большому рынку Урвис схватил жачка за руку и, ударив его сильно в голову, вынудил остановиться. Мацек, плача, упал на камни.
– Тихо, клоун, тихо! Оставлю тебя в покое, только молчи и иди за мной. Слышишь, иди за мной!
– Иду, – грустно рыдая, простонал, вставая, сирота. – Иду, но куда меня ведёшь?
– Под костёл Девы Марии, там есть кто-то, кто с тобой хочет увидиться.
Мацек, которому в голову пришла Агата, остановился, блеснул глазами и веселей уже ответил Урвису:
– Почему же ты мне этого раньше не говорил? Я знаю, кто там меня ждёт, и один пойду.
– Нет, нет, я тебя провожу, – ответил Урвис, немного удивлённый, – так безопасней будет.
– Пойдём.
И они проворно пустились к костёлу, в котором как раз совершалась субботняя служба; а сидящие на кладбище, крыльце и на улице деды вытягивали руки, напевая молитвы чёток. Издалека Урвис дал какой-то знак, из той толпы встал дед огромного роста, с палкой в руке, и довольно быстро поспешил к жакам.
Был это Лагус, более страшный, чем когда-либо, потому что с обнажёнными ногами, которые уже покрывали нарывающие и гноящиеся раны от волчьего лыка. Несмотря на эти раны, он шёл, однако, живо. Вспомнив при его появлении, где его видел, испуганный Мацек хотел бежать, но Лагус уже был тут, а Урвис его задерживал.