Время расплаты - стр. 2
Женщина прошла в зал и без приглашения села на стул. Я остановился рядом и вопросительно смотрел на неё. Она отвела взгляд, наклонила голову вниз и тихо заговорила.
– Вы знаете, что я похоронила своего мужа? Сегодня из полиции получила заключение. Дело закрыли. Они сделали вывод, что он себя сам убил из пистолета. Я в это не верю.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил я.
– Не знаю. Возможно, его убили, – сказала она неуверенно, – ведь должна же быть какая-то причина.
Наступила тягостная пауза. Многие мои соседи знали, что я работаю в детективном агентстве. Некоторые знают и то, что когда-то у меня было своё частное сыскное бюро, которое я несколько лет назад из-за финансовых трудностей закрыл.
После продолжительной паузы, которую я сам боялся прервать, заговорила снова женщина. Она подняла глаза и, в упор глядя на меня, сказала:
– Я не верю, что он покончил с собой. Полиции легче закрыть дело, меньше хлопот. Но я хочу знать правду.
Она говорила теперь быстро и громко, чуть ли не крича. Заглянула в комнату жена. Я махнул рукой, давая понять, что ничего не случилось.
– Конечно, спорить с полицией бесполезно. Мне важно знать. Если он сам убил себя – то почему? Если его убили – то за что? Найдите правду. Эдик, найдите правду!
Странно, откуда она узнала моё имя? Не помню, чтобы я с ней знакомился. Я, к примеру, не знал ни её имени, ни её фамилии. Наверное, она навела у кого-то справки обо мне.
– Как вас зовут? – спросил я.
– Лена, – с некоторым удивлением в голосе ответила она.
– Так вот, Лена, я уже давно не занимаюсь частным сыском. Я даже забыл, куда закинул лицензию на право заниматься детективной практикой. В городе есть достаточно контор, которые с удовольствием возьмутся за исполнение вашего заказа.
Она недовольно отмахнулась рукой.
– Да не хочу я, чтобы этим делом занимались немцы. Я хочу, чтобы этим делом занимались вы – умеющий говорить по-русски.
– Почему? Можете объяснить?
Она отвернулась к окну и задумалась. Видно было, что в её душе идёт тайная борьба.
– Есть причины, из-за которых я не хотела бы обращаться в частное сыскное бюро.
– Не могу я ваш заказ принять. Работаю. И, честно говоря, не хочу этим делом заниматься.
– А если я вам хорошо заплачу? Я готова сейчас как аванс заплатить 10 тысяч евро, и потом, когда вы мне дадите полную информацию, что произошло с моим мужем на самом деле, получите ещё 10 тысяч.
Я не верил своим ушам. Разумеется, её заказ столько не стоил. Самое многое, в настоящем детективном бюро она бы заплатила тысячи три – четыре, ну, может быть, ещё с учетом непредвиденных расходов тысячу больше. Но двадцать тысяч эта работа не стоила. И эта цифра наводила на серьёзные размышления. Или эта женщина, сидевшая напротив меня, глупа и ей всё равно, сколько отвалить незнакомому человеку за свой каприз, или она действительно знает, в какую сумму выльется исполнение её заказа. Второй вариант наводит на догадку, что, возможно, заказ связан с каким-то риском. А риск мне ни к чему. Я уже не раз попадал в переделки и не хотел бы ещё раз испытывать свою судьбу. Из рискованных ситуаций до сих пор выходил без особых последствий. Но когда-нибудь везение кончится, и я могу запросто вляпаться в неприятную историю. Если же женщина действительно просто глупа и ей всё равно, сколько платить за выполнение её каприза, то в этом случае стоило бы задуматься. Денежный аргумент был всегда главным в принятии того или иного предложения. А деньги мне ой как нужны были. Двадцать тысяч – хорошая сумма. Хватило бы частично оплатить кредит за дом и тысяч пять можно отложить на хороший отпуск у моря.