Время перемен - стр. 48
Лицо Евы вдруг приобретает растерянное выражение:
– Ты уверена, что это девочка? Посмотри на эту штуку…
– Это пуповина, дорогая.
– А, вот оно что.
С улицы доносится шорох шин по гравию, а затем хлопает дверца машины.
– Наверняка приехал ветеринар, – догадываюсь я.
В дверях конюшни появляется мужчина в ковбойской шляпе, с медицинской сумкой в руках.
– Доброе утро, дамы, – приветствует он нас. – Слышал, здесь произошло счастливое событие.
– Да, так и есть.
Ветеринар подходит к нам и ставит сумку на пол.
– Полагаю, вы Аннемари?
– Да.
– Наслышан о вас, – озорно подмигивает он. – А я Уолтер Пеннингтон.
– Рада знакомству. – Покраснев, я пожимаю протянутую руку.
– Не тревожьтесь, все в порядке, – успокаивает Уолтер, заметив мое смущение. – И примите мои поздравления. Вы справились с задачей не хуже профессионального акушера.
– Просто делала то, что полагается в подобных случаях, – неожиданно смелею я.
– Вы спасли жеребенку жизнь, а возможно, и кобыле. А если бы стали дожидаться моего приезда, то упустили бы драгоценное время. Мне потребовалось бы не меньше получаса, чтобы добраться сюда.
Уолтер осматривает новорожденную кобылку, а я звоню по мобильному телефону Хатчисонам, семье, которая приняла Мэйзи. Уолтер доверяет Еве обязанности акушерки. Дочь перевязывает пуповину и обмакивает обрубок в йод. Ветеринар прослушивает сердце и легкие жеребенка, а затем отдает фонендоскоп Еве, предварительно объяснив, что именно нужно слушать. Порывшись в соломе, Уолтер извлекает плаценту, и тут энтузиазм дочери пропадает, и Ева любезно уступает ветеринару право вынести ее на улицу.
Вскоре конюшню оглашает топот ног, возвещающий о приезде семейства Хатчисонов. Восторженно визжа, их три дочери влетают в помещение.
– Кобыла и жеребенок здоровы и прекрасно себя чувствуют, – сообщает Уолтер. При виде девочек он выходит из стойла и придерживает одну из них за руку. – Эй, аккуратнее. Нельзя так шуметь и беспокоить кормящую мать.
Девочкам стоит больших усилий прийти в себя.
– Вы сказали, что хотите показать мне еще одну лошадь, – напоминает ветеринар.
– Да, этот пони в жутком состоянии. Я привезла его вчера вечером. Сейчас он в загоне за конюшней. Не хочу подпускать его к остальным лошадям, пока вы его не осмотрите и не сделаете прививки.
Я ищу глазами дочь, намереваясь сообщить, что мы уходим, но ей сейчас не до меня. Ева стоит на коленях в соломе и знакомит девочек Хатчисонов с новорожденной кобылкой. Одновременно она живописует все красочные подробности процесса родов и разглагольствует о том, как дивно я справилась с непосильной задачей. Могу представить, что она наболтала. В нашем семействе всегда так, любое мало-мальски важное событие обрастает невероятными деталями, превращаясь в героическую балладу.