Время перемен - стр. 4
Попал я в этот мир двадцать шестое августа тысяча пятьсот тридцать пятого года от Рождества Христова по Юлианскому календарю.
Мы с будущим царём родились в один день, подозреваю, что и в один час, только через столетия.
Ох Пётр…, ох Назаров сын…. Чуяло моё сердце ещё тогда неладное. Не обошлось здесь без него. Только вот беда, что теперь-то мог сделать? Никто меня за язык не тянул, просить немыслимое. Ведь сам хотел свершить великое. Получите и распишитесь. Думал ли, что так случится, когда трепался языком. Будьте бдительны! Если вдруг встретите этого проходимца, предайте привет ему от, теперь уже, Ивана сына Василия. Эх, да погорячей бы, но уж как сможете.
Город был действительно Москвой, но как же она не походила на ту, которую знал. Интересно, оказался в прошлом своей страны или все-таки в другом мире. Кто бы мне сказал. С одной стороны, конечно повезло. Сильно ли вы обратите внимание на поведение пятилетнего ребенка? Тут ещё на детский испуг можно списать все несуразности. Даже то, что мне пришлось, почти заново, ходить учиться. Привыкать говорить по-здешнему.
Больше всего проблем доставляло то, что я поначалу никого не знал. Правила поведения, вообще тёмный лес. По мере того как начинал помаленьку общаться, всё больше узнавал про окружающий мир. Понятно, что меня всерьез не воспринимали, но если чего спрашивал, рассказывали. Поначалу, правда, больше сочувственно поглядывали. А, вот, заговорил и вроде как ничего.
Больше всего доставали всякие мамки и опекуны. Нигде от них покоя не было. Хотелось побегать и поиграть. Фигушки. «Великому Князю невместно сиё поведение», тьфу. Ну, какое тут детство? Хуже всего, когда опекунам просто лень куда-нибудь идти. Тысячу причин придумают, почему мне это нельзя. Гады!
Как бы не ставили палки в колёса, я узнавал много всего интересного. Сколько же про Кремль выяснил. Оказывается, укрепляя Кремль, итальянские зодчие использовали и весь опыт римских фортификаторов: стены и башни располагались по заветам хитроумного Витрувия: «Надо, чтобы башни прерывали ход по стенам; если неприятель завладеет одной частью стены, остальные были бы от него отрезаны».
Каждая башня являлась самостоятельной крепостью: отняв приставную лестницу, гарнизон наглухо замыкался в каменной ограде, но в случае необходимости мог скрыться потайными ходами. Круглые башни, если их заполнить землей, оказывали громадное сопротивление снарядам. Кроме того, у них нельзя было разрушить углы, как в квадратных башнях.
А вот то, что иностранные «муроли» (архитекторы), прежде чем приступить к работам, должны были поездить по другим городам, чтобы познакомиться с русским зодчеством, я и не догадывался.