Время перемен - стр. 11

- Всё исполню Государыня-Матушка! – ответил ей, теперь уже воевода, Венюков.

Жизнь, царившая в Московском государстве, была ей всё-таки чужда. В Литовском государстве было гораздо свободнее. Возможно, она хотела воспитать меня другим, не таким зацикленным на традициях.

Во всяком случае, образование мне давали, по тем временам самое лучшее. Понанимали всяких иностранных учителей. Где столько проходимцев только нашли. Нет, знали они свою службу туго, но работа их явно тяготила, а потому особо не напрягались. Поэтому постоянные мои вопросы, а почто это так, или то не эдак, воспринимали как провокацию и призыв к бунту.

- Прохор, вот ты хотя бы на Великого Князя повлияй.

- На то он и Великий Князь, чтобы повлиять на него нельзя было! Чего приключилось-то?

- На уроке вцепился в меня как клещ и не отпускал, а ведь ещё и других учить надо.

- Тебя нанимали, чтобы ты про дальние страны рассказывал. В первую очередь Ивану, а остальным, как получится. Так это и хорошо, что интересуется!

- Но не весь день же кряду. Без обеда ведь оставил, да и ужин холодным есть пришлось. Насилу уговорили прерваться, и то не я, а другие ученики.

- Ты не ропщи, а то не посмотрим, что Литвин, сразу вспомним, что Русский!

Попробовал что-нибудь из игр в мяч. Мяч получился не очень, да и не совсем круглый. Пинался плохо. Придумали всей толпой, что-то вроде регби. Правил я не знал, но у нас энтузиазма было море. Больше походило на упорядоченную драку, но нам было плевать.

- Вперёд, ворота будут наши.

- Ура!!

- Держите их!

- Ах ты, гад! Получай!

- Наших бьют!

- Да брось ты мяч! А-а-а.

Не плевать было наставникам. После того, как мне в игре подбили глаз и разодрали ухо, они призвали в судьи Елену Глинскую. Мамке моей наябедничали, гады. Она себя заставлять ждать не стала. Явилась очень быстро. Даже сам спугнулся. Для неё-то просто сын. Всыпет и спрашивать не станет. Но больше беспокоился, как бы моим товарищам не досталось. С них могли спросить, по полной.

- Ма-ма-а-а…!!! – с этим криком повис у неё на шее.

Больше ничего в голову, вот так сразу, не пришло. Ну, не учился я в театральном, и системы Станиславского, да и никакой другой не знал. Поначалу она, конечно, меня прижала, но быстро справилась с порывом. Потом же, отодвинув немного, нахмурившись, уставилась на мой фингал.

Под этим взглядом и сам стал его ощупывать.

- Ой! – невольно вырвалось у меня.

От прикосновений было больно. При виде всего этого, на её лице стал проявляться гнев.

- Мам, не гневайся, это так, случайно вышло! Правда-правда.

- Случайно, или нет, это я у твоего воеводы узнаю, – и со значением так посмотрела на Венюкова.