«Время, назад!» и другие невероятные рассказы - стр. 7
Он этого не говорил. Слова вылетали у него изо рта без какого-либо его участия. Он слышал их так, словно говорил кто-то другой.
– Вставай! – раздраженно бросил он. – Не… Кру велик! Молись Кру или умрешь в страшных мучениях!
– Я-а!
Дентон заскрежетал зубами, чувствуя, что сходит с ума. Поспешно нашарив бутылку с виски, он глотнул жгучей жидкости.
И снова прогремел его голос:
– Уходите! Оставьте Кру наедине с его верховным жрецом для личной беседы!
Туземцы во главе с Джиенгом тотчас же ползком попятились назад, словно раки. Картина была впечатляющая. Дентон сидел не шевелясь, пока последняя пресмыкающаяся фигура не скрылась во мраке.
Он отхлебнул еще виски и подумал: «Я схожу с ума. Шизофрения. Джекилл и Хайд. Два года в Тибете… тьфу!»
– Не бойся, – раздался его собственный голос, ставший более низким и хриплым. – С тобой говорит Кру. Ты очень дорог для Кру.
– Это сказал я, и вместе с тем я этого не говорил, – пробормотал Дентон. – Это мой голос, но…
– Оставь сомнения, – прервал он сам себя снова более низким голосом. – Боги могут говорить устами своих верховных жрецов. Так, по крайней мере, было в старые времена. И я знаю все языки, которые знаешь ты, а также множество других. Заруби это себе на носу, – закончил Дентон, переходя на английский.
– Я сошел с ума!
– Нет, но ты пьянеешь – то есть духи вина начали… – Дентон разразился потоком ожесточенной, крайне вульгарной брани на малопонятном тибетском диалекте. – Ладно, – наконец продолжил он. – Итак, я крестьянский бог. Проклятье! Будь я богом всех этих сверхцивилизованных напыщенных ничтожеств, я мог бы изъясняться на их наречии. Но я не таков. Меня породили грязь и кровь. И того, чего вполне хватало моим первым поклонникам, вполне достаточно и нынешнему современному отродью безносых матерей. Вашанг-яф!
Дентон не понял последних слов, но они прозвучали как ругательство. Он прикончил бутылку и открыл другую. Происходящее казалось ему нереальным.
Он был один посреди холодной пустыни, освещенной лишь крохотным костром и далеким сиянием звезд. Туземцы исчезли. Он был один и разговаривал сам с собой.
– Джиенг! – крикнул он. – Вернитесь! Нет – назад, если вам дорога жизнь, презренные псы!
Дентон отхлебнул из второй бутылки. Это ему помогло, и даже весьма, особенно когда предметы начали терять очертания и слегка расплываться. Ему уже не казалось столь странным, что он сидит и беседует… сам с собой? Нет…
– Ты все еще сомневаешься? – спросил Дентон.
– Черт побери, да, – коротко ответил он.
– Тогда тебя следует убедить.
– Как? Это мой собственный голос…