«Время, назад!» и другие невероятные рассказы - стр. 150
«Как варварских племен сыны, как многобожцы, чада тьмы…»[20]
Но мир принадлежит человеку, а не Лоусону. СЛП диктует законы. СЛП – бастион цивилизации. Без присущей СЛП стабильности человечество останется без защиты. «Я больше не в безопасности, – думал Фергюсон. – В одиночку мне не выжить. Быть может, все дело лишь в незрелости вида? СЛП действительно выступает in loco parentis[21], но когда было иначе? Человеку всегда требовался образ Всеотца…»
Винтовку Фергюсон сдал, но револьвер оставил себе.
Найти Лоусона было нетрудно: он жил все в том же коттедже, но выглядел чуть старше. Он приветливо кивнул Фергюсону, когда тот вошел к нему в дом, и сказал:
– Здравствуйте.
Фергюсон наставил на него револьвер.
Лоусон испугался. Или сделал вид, что испугался.
– Не надо! – выпалил он. – Не стреляйте. Я все объясню!
Лишь его очевидный испуг помешал Фергюсону нажать на спусковой крючок.
– Не надо меня бояться, – умиротворял его Лоусон. – Прошу, опустите пистолет.
– Я все про вас знаю. Вы опасны. При желании вы могли бы захватить весь мир.
– Сомневаюсь. – Лоусон зачарованно смотрел на дуло револьвера. – Я, знаете ли, не супермен.
– Но и не обычный Home sapiens.
– Послушайте, я тоже кое-что про вас узнал, и после всего, что было, мой интерес вполне объясним, ведь если твои акции обесцениваются – все, разом, – нельзя не прийти к выводу, что против тебя манипулируют рыночной ситуацией.
– Так вот почему исчез Арчер! – повысил голос Фергюсон. – И со мной, пожалуй, произойдет то же самое – что бы это ни было.
– Арчер? А, вы о посреднике Рива. Насколько мне известно, он ведет обычную деятельность. – Лоусон с тревогой посматривал на оппонента. – В данный момент опасность для меня представляете только вы. Вместо того чтобы заниматься своими делами, вы суете нос в мои. Остановитесь, Фергюсон. Мне известно, что у вас на уме, но я совершенно безвреден, честное слово! Допускаю, что некоторые предположения насчет моих так называемых сверхспособностей не лишены оснований, но поверьте, в них нет ничего сверхъестественного. Это всего лишь…
Он осекся, и Фергюсон мрачно спросил:
– Всего лишь что?
– Скажем так: образ мышления. Думаю, это самое приемлемое объяснение моих особенностей. Дело в том, что я не ошибаюсь. Никогда.
– Но ошиблись, когда минуту назад впустили меня в дом – с револьвером в кармане.
– Нет, не ошибся, – сказал Лоусон, а после паузы продолжил: – Позвольте кое-что объяснить. В том, что вы говорите обо мне, есть крупица истины. Я действительно незрелый человек. В обычном случае я, достигнув двадцати одного года, так и не узнал бы о собственной незрелости, ведь стандартов для сравнения не существует, но на помощь мне пришла… назовем это психической особенностью. Не предвидение, а попросту образ мышления, его прецизионность и умение выбрать безошибочную тактику, способность разграничить личность и чистый разум. Видите ли, я умею отделять логику от эмоций, но это еще не все. Перед выпуском из яслей я уже знал, что мне потребуется много лет, чтобы повзрослеть по-настоящему.