Время московское - стр. 50
– Но ведь это же полковничья должность! – в смущении воскликнул майор Голиков.
– Генеральская, – поправил его Рыбас. – Формально начальник 81-го отдела подчиняется только директору Службы, но на самом деле – только мне. Отдел небольшой. В нем всего лишь шесть кадровых сотрудников, включая начальника отдела. Но это действительно доверенные люди. В случае необходимости для выполнения отдельных разовых поручений вы можете привлекать любое количество сотрудников как центрального аппарата, так и территориальных управлений. Надеюсь, теперь-то вы не будете сетовать на отсутствие сил и полномочий?
Виталий не произносил этого вслух, он лишь подумал об этом, а у Рыбаса, оказывается, и ответ заранее заготовлен на все его сомнения. У молодого перспективного майора аж дух захватило от открывающихся перед ним перспектив.
– Я… Ведь… – Виталий от волнения совсем смешался и не нашел ничего лучшего, как выпалить: – Служу Отечеству!
– Вот и замечательно, – рассмеялся Рыбас. – Он повернул стоящий на столе лэптоп так, чтобы Виталию был виден его экран. – Вам хорошо видно?
Виталий утвердительно кивнул. На экране был рисованный портрет молодого мужчины. От обычных словесных портретов, рассылаемых в оперативных ориентировках на разыскиваемых и подозреваемых, этот отличался особой тщательностью в прорисовке деталей. Он был скорее похож на рисунок, выполненный уличным художником с натуры, чем на словесный портрет, сделанный полицейским рисовальщиком. У этого в целом отличного портрета был один недостаток. Он зафиксировал лицо человека в данный конкретный момент. А оно у этого парня было… мультинациональным, что ли. Узкий овал, мелкие правильные черты, темные волосы. Такие лица встречаются и у славян, и у кавказцев, и у семитов, и у татар, и даже у таджиков. Этот момент чрезвычайно затруднит поиски, потому что национальные особенности все-таки существуют. Иной ракурс, иной поворот головы, иное освещение – и перед вами уже человек, совершенно непохожий на изображение.
– Мне нужен этот человек, – сказал Рыбас и вновь внимательно поглядел на Виталия. – Живьем…
– Координаты, контакты, связи, особые приметы? – осторожно поинтересовался Голиков. – Портрет очень подробен, но все же…
– Да, портрет хорош, – подтвердил Рыбас. – Лучшие полицейские рисовальщики делали его с моих слов. И я свидетельствую, что этот молодой человек получился у них один к одному с оригиналом. Что касается ваших уточняющих вопросов… Никаких данных, кроме портрета, у меня нет. Разве что… Сухощав, подтянут, возраст – двадцать семь – двадцать девять, рост… Рост от ста семидесяти до ста восьмидесяти пяти. Точнее не скажу.