Время химер - стр. 30
– А ведь действительно, я столкнулся с Симоном рядом с модулем «Коламбус», – припоминает Кевин. – Я не придал этому значения, все мы знаем, что у Симона бессонница.
– Да, у меня бессонница, и да, я болтался вблизи «Коламбуса»! – злится Симон. – Но только я ничего не портил!
Все смотрят в упор на молодого седовласого мужчину, начинающего проявлять признаки паники.
– Я же вам говорю… я могу поклясться… – бормочет Симон, которому становится все сильнее не по себе.
– Это действительно ты? – спрашивает его Скотт, не настроенный шутить.
– Сказано же вам, я ничего не делал! – утверждает Симон срывающимся голосом, все хуже владея собой.
Остальные переглядываются.
– Если следовать законам мореплавания, то преднамеренный саботаж на борту – серьезное преступление, – рассуждает вслух Скотт. – Как же нам с тобой поступить?
– Не знаю, сможет ли послужить тюремной камерой одна из кают, – говорит Алиса, – но если запереть его в одной из зон так, чтобы остальной мой инвентарь был в безопасности, то я вздохну с облегчением…
Побледневший Симон продолжает твердить:
– Клянусь, я ни при чем!
– При первой же возможности придется отправить его на Землю, – говорит Пьер. – Объясним, что произошел инцидент, после которого он больше не может здесь оставаться. Но объяснять, что именно случилось, нельзя, иначе конец его карьере астронавта.
– ГОВОРЮ ВАМ, ЭТО НЕ Я!
– Да, ближайшим рейсом он отправится на Землю, – решает Скотт, не обращая внимания на уверения Симона. – Тому, кто саботирует работу коллег, не место на борту.
Симон, уже овладевший собой, уже более спокойно обращается к своим товарищам:
– Да опомнитесь вы! Скотт? Кевин? Пьер? Мы столько недель работали бок о бок, вы хорошо меня знаете и понимаете, что я на такое не способен!
– Попрошу, чтобы нам как можно быстрее прислали «челнок», – говорит Пьер. – Случившееся делает обстановку невыносимой.
Алиса, какое-то время молчавшая, опять берет слово:
– Это лишнее.
– Почему? – удивляется Пьер.
– Потому что Симон говорит правду: он действительно не виноват.
– Как это понимать? Только что ты при всех указала на него, – возражает сбитый с толку Скотт.
– Я обвинила его, чтобы увидеть реакцию остальных. Я усвоила эту полезную стратегию в детстве, когда мы с мамой играли в такую игру: указываешь наобум на кого-нибудь, это создает стресс, а ты внимательно следишь за реакцией остальных участников, чтобы поймать на лице одного из них малейшее выражение радости. Оно указывает на его облегчение из-за того, что вместо него обвинен невиновный.
Выдержав паузу, она продолжает: