Время для чудес - стр. 16
– Нет. Я по телевизору сегодня видела – отнимают лицензию.
– Понятно. Ладно, иди. Я пока поработаю.
– А как же Селедкина?
– Ах, да, Селедкина. Что ей надо?
– У нее родился какой-то креатив по оптимизации внешних связей.
– Родился, говоришь? Ох, уж мне эти ба… женщины! Детей вам надо рожать, а не креатив, черт возьми! О’кей! Пусть зайдет, но предупреди – десять минут, не больше.
– Евгений Григорьич!
– Да.
– Я… Вы…
– Что, Анита? – нахмурился Евгений.
Он раскрыл папку, принесенную помощницей, и взял оттуда один из договоров. Углубившись в чтение, совсем забыл о девушке, которая неподвижно стояла у двери и держалась за ручку.
– Кхм! – тихо кашлянула она, решив напомнить о себе.
– Ах, ты еще здесь? – оторвался от бумаг Евгений. – А где Селедкина?
– Сейчас я позову. Евгений Григорьич, нам надо поговорить.
– О чем? – сузил глаза директор и не без сарказма добавил: – Тоже какой-нибудь креатив?
Лицо девушки покрылось пунцовыми пятнами, мелко задрожало. «Не дай бог, разревется, устроит тут спектакль. Хорош я буду, елки зеленые», – подумал Евгений.
– Ну вот что, прекрати, Анита! – властно приказал он и тут же смягчил тон: – Обещаю, что мы обязательно поговорим с тобой. Но только не здесь. Все, у меня дела.
«Днюха» у Лехи Кирсанова была в самом разгаре.
Его родители отдыхали в Таиланде, а бабушка ушла на весь вечер к пожилой одинокой соседке, которой любое общение казалось праздником, а уж с разговорчивой кирсановской бабушкой – тем более.
Предоставленная самой себе, молодежь зажигала. Под звуки Rock’n’Roll Music в исполнении битлов именинник и его друг Виталий Караежин лихо исполняли нечто среднее между рок-н-роллом и акробатическим этюдом.
Караежин, упитанный молодой человек с усиками над пухлым ртом, демонстрировал сноровку, полученную в танцевальной школе, а Кирсанов действовал по наитию и природной смелости, с помощью которой брал бастионы и покрепче.
Зрители верещали от восторга и хлопали, не жалея рук.
– Леха, давай! – кричал Петя Столбов, пытаясь прорваться сквозь рев динамиков. – Жги, Кирсаныч! Дави Короеда!
– Виталька, не сдавайся! – пищала Даша, отбивая такт каблуками туфель, взятых «напрокат» у мамы.
Даша ощущала себя взрослой. Впервые она выпила целый бокал шампанского, впервые тусовалась на вечеринке, где отсутствовали взрослые, и вообще в первый раз в своей жизни пребывала в атмосфере полной свободы. На школьных дискотеках ничего подобного она не испытывала. Сейчас ей ужасно хотелось танцевать медленный танец, склонив голову на сильное плечо и слыша биение его сердца.
О, если бы Петя чувствовал то же самое! Даша то и дело бросала на Столбова томные взгляды, но ничего, кроме дикой радости, на его лице не прочла. Захваченный зрелищем, он даже не взглянул на нее ни разу.