Время дикой орхидеи - стр. 31
Скованность, такая же густая, как жара тропического вечера, наполняла столовую на верхнем этаже.
Пунка-валлах, тощий малайский мальчик, сидящий с остекленелым взглядом на корточках на полу, монотонными движениями раскачивал за веревку скрипучее опахало, подвешенное к потолку. Намек на шевеление воздуха заставлял вспыхивать свечи настольного подсвечника, но едва ли мог разогнать вязкую жару. Точно так же и Георгине не удавалось расслабить настроение за столом.
За разноцветными карри, которыми Аниш разжег фейерверк из сладкого, фруктового, острого, совсем огненного, соленого и кислого, она описывала свое путешествие по Средиземному морю и костоломную поездку от Александрии в Суэц, во время которой она видела пирамиды и сфинкса. Она рассказывала об Элизе и Уильяме Хэмблдон, совсем юной супружеской паре, с которой она подружилась за время поездки и которая из Сингапура ехала дальше в Гонконг, чтобы принести в Китай западную медицину, образование и христианскую веру. И подробно докладывала о тете Стелле, дяде Сайласе и их доме на улице Королевского Полумесяца; о концертах, музеях и садах, которые она посещала, и об экскурсиях на материк, которые совершала, и о своих кузенах Стю, Дикки и Ли и кузине Мэйси. Бегло набросанные эскизы, впопыхах и без глубины, лишь бы ни на мгновение не возникало неловкого молчания.
То и дело Георгине казалось, что она чувствует на себе взгляд отца. На его немного чужой дочери, которая сидела по правую руку от него, такая взрослая, лиф с короткими рукавами, пышная юбка, волосы расчесаны на пробор и аккуратно подколоты. Но всякий раз как она смотрела в его сторону, он утыкался в тарелку или в стакан. Один только Пол Бигелоу одобрительно кивал, время от времени задавал вопросы, отпускал замечание или улыбку, когда переводил взгляд с Гордона Финдли на его дочь и обратно.
– Тетя Стелла и дядя Сайлас передавали тебе сердечный привет, – горячо бросила Георгина отцу высоким, почти резким голосом. – Особенно тетя Стелла!
Гордон Финдли задумчиво покивал, глядя перед собой, сложил на тарелку свои приборы, угловатым, нерасторопным движением стянул салфетку с колен, отложил ее, встал.
– Надеюсь, ты извинишь меня… у меня еще работа. Доброй ночи. – Он сдержанно раскланялся на обе стороны: – Мистер Бигелоу. Увидимся завтра.
Пол Бигелоу приподнялся и обозначил поклон.
– Доброй ночи, сэр. До завтра.
Георгина прислушивалась к шагам отца, поспешно удалявшимся по коридору и стихшим на лестнице внизу. Остатки карри расплылись перед ее глазами, подступили слезы.