Время АБРАКадабры - стр. 25
– Еще живая была, вот и торчат. Да, у этой, помнишь, которую мы подняли с реки у Лебяжьего острова, башка чисто была срезана, правда? Как бритвой.
– Ну… похоже на то. Бодри говорил, что профсоюзы добились нашим девятипроцентной прибавки, слыхал?
– Слыхал. Но это только по Иль-де-Франсу, он нажал там на кое-кого… Она азиатка, как ты думаешь?
– Да ну нее… Черт ее знает! Слишком смуглая.
– Это у меня кормовой фонарь так фонит. Пленка уже выцвела.
– Да нет, похоже… Ты вещи проверил?
– Разбежался! – Молодой зевнул; приближался пластиковый причал, оранжево-голубой щит Police Fluvial[5] и стоящий на спуске от набережной Сен-Бернар желтый Renault Megane Combi, похожий на беременного таракана, с золотистым светом внутри. – Пусть Ву проверяет…
– Черта с два она проверит. Видал, там уже трупники подъехали? Сейчас запакуют в мешок, прокурорские этим займутся. В морге.
Все, собственно, произошло так, как и предсказал старший, умудренный опытом. Обезглавленное тело с фрагментами юбки и нижнего белья и без каких-либо следов ранений, кроме воткнутых в него спиц, принадлежавшее женщине в возрасте предположительно тридцати-пятидесяти лет, было бесцеремонно разложено на резиновых ковриках, сфотографировано несколько раз, изорвано в нескольких местах контрольными пробами кожи и мышечной ткани, а потом запаяно в хрустящий черный пакет. Санитары-арабы, освещая темноту своими белозубыми улыбками, как фонариками, задвинули носилки с телом в фургон «ситроен», и тот уехал, сердито ворча дизелем. Пока полицейские топтались у открытой дверцы легкового автомобиля, сидящая в нем дежурный следователь запаковала файлы полицейского архива, отправила с ноутбука копии в департаменты и округа, своему начальству, и спросила устало:
– Посторонние предметы, пулевые ранения, фрагменты колющих?
– Не было, – хмуро обронил старший.
Лунь Ву было около тридцати, и была она наголо бритой – череп правильной формы в свете лампочки салона отливал марганцевым оттенком – с колечком в правой ноздре невысокой китаянкой с очень большими бедрами и жилистыми ногами, обутыми в ремешковые босоножки. Большой голый палец с квадратным двухцветным ногтем торчал вперед, как торпеда, а символические, узкие полоски очков без оправы перечеркивали ее лицо артиллерийским прицелом. Ву сидела в машине, одетая в черную клочковатую юбку и неряшливую рубаху, ее бледные пальцы молотили по клавишам.
– Завтра распишитесь в сдаче, – подытожила она. – И не рассказывайте, что у нее был при себе миллион золотом, принадлежащий русской мафии! Пока, ребята.