Размер шрифта
-
+

Время АБРАКадабры - стр. 10

Знающие люди подъезжают к Сорбонне со стороны Пантеона и, не сворачивая на узкую улицу Сен-Жак, сжатую университетом и Коллеж де Франс, паркуются на улице Суффло. Так и поступил водитель белого Bentley Asur Coupe, но и улица Суффло оказалась забита автомобилями. Белая рыба кралась мимо внушительных автозадов преимущественно немецкого и американского производства, а сидящий в ней бледный человек, почти юноша – только морщинки в углу изнеженного рта выдавали его возраст, далекий от юношеской наивности! – этот человек меланхолично всматривался в ряд машин, на задних стеклах которых часто мелькал маленький зеленый флажок, означавший, что и владелец авто, и само оно находится под защитой всемогущего Аллаха.

– Боже мой, – пробормотал молодой человек, опираясь безвольным подбородком без признаков растительности на набалдашник массивной трости. – Как низко пал Париж, друг мой! Верите ли, нет, вчера мы с Пьером катались по Булонскому лесу. Треть проституток – арабские девы. Трясут лакированными в соляриях животами, а пальцы ног – белее сахара! Бог ты мой…

На молодом человеке чернел спортивный пиджак с дивными перламутровыми пуговицами, от Gonsales Quarro, спускаясь на брюки, приобретенные в дорогом универмаге Paris-VII–Valentine; в твердом воротничке сорочки серебрилась бабочка с алмазной булавкой от Lisa Rossa, а ноги украшали настоящие итальянские туфли с достойной, но упрятанной от любопытных глаз этикеткой. На пиджачные плечи легко падали светло-каштановые длинные шелковистые волосы; глаза цвета спелого кофе смотрели утомленно. Его собеседник, крутящий руль, был, напротив, брит наголо, носил тонкие кавалерийские усики; его мускулистое тело обтягивал модный серый френч, с крохотным квадратиком белой сорочки у горла, а на ногах, выжимающих педали «бентли» с механической коробкой передач – классика! – красовались юфтевые Sapogues des kazaks, стоившие больше, чем половина тряпок, надетых на молодого человека. Он нашел, наконец, нишу в ряду автомобилей, оглянулся, сдавая назад, показал зеркальцу заднего вида серые, с холодным блеском глаза и ответил:

– Да, друг мой Пяст, в квартале отсюда, между прочим – Институт арабского мира, на набережной Сен-Бернар. Кстати, это удивительно согласуется с темой сегодняшней лекции, вы не находите? «Манихейский кризис иудеохристианского наследия». Merde[1], как мы поздно, однако!

– Не волнуйтесь. Марика всегда начинает поздно, – заметил тот, кого назвали Пястом, да откинулся на кожаные подушки. – Вы о ней что-нибудь знаете?

– Конечно. Подвизалась у Андре Рене Бишоппа, того самого, что разул половину Парижа и Иностранного легиона. Потом занялась самостоятельной практикой. Ее раздуло, как винную бочку, но лишь прибавило апломба. Ловкая дамочка.

Страница 10