Вредная девчонка – староста - стр. 20
Все эти пародии сопровождались взрывом смеха. Не смеялась только Арабелла. Ей это не казалось смешным. Наоборот, она считала подобные шутки отвратительными. В прежней школе все любили слушать её рассказы. Почему же теперь в этой гадкой школе над ней потешаются?
И ещё одно очень раздражало Арабеллу. Часто, когда она сидела в общей комнате, писала или шила, вдруг появлялась Дженни или кто-нибудь ещё и кричали: «Смотрите – аэроплан!» или «Ой, там моль!» – и указывали на окно или на потолок.
Все сразу поворачивали головы, и Арабелла тоже. Но когда она вновь бралась за шитьё или письмо, то обнаруживала, что пропали ножницы или ручка. Она принималась осматривать пол: не упали ли они. И тут раздавалось хихиканье. Значит, кто-то специально переложил их на подоконник или парту, чтобы её подразнить.
Арабелла пожаловалась Розмари на то, как её задирают, и та сочувственно выслушала подругу.
– Это просто ужасно! Не понимаю, почему они так поступают!
– Так разузнай, – сказала Арабелла. – Поняла? Только не говори, что это я тебя попросила.
И вот, когда Арабелла вышла из комнаты, Розмари набралась храбрости и спросила Дженни:
– Почему вы так гадко обращаетесь с Арабеллой?
– Потому что она этого заслуживает, – буркнула Дженни.
– Чем же она этого заслуживает? – поинтересовалась Розмари.
– А разве ты не считаешь её обманщицей и задавакой? – спросила Дженни. – Я вижу, что ты за ней бегаешь как собачка, но должна же ты понимать, что нечестно утаивать деньги, а потом тратить их только на себя и врать всем семь вёрст до небес.
Дженни пристально посмотрела на смущённую Розмари, и та потупила взор.
Она была слишком робкой, чтобы защитить подругу и не решалась сказать, что ничего об этом не знает. Но теперь, выслушав Дженни, Розмари вдруг осознала, что Арабелла и вправду была обманщицей.
– Да, это так, – наконец проговорила она. – Но неужели в этом вся причина?
– Она должна бы сама догадаться, – ответила Дженни нетерпеливо. – Уж не такая она дурочка.
Розмари не хотелось признаваться, что Арабелла понятия не имеет, за что к ней так плохо относятся. Но и с Арабеллой объясняться ей тоже не хотелось. Розмари, словно лист на ветру, качалась то в одну, то в другую сторону.
– Должна ли я ей теперь сказать? Пожалуй, нет. Она разозлится. Лучше промолчу. Или всё-таки сказать? Нет, не могу.
Так что Розмари ничего Арабелле не рассказала, а когда та её спросила, удалось ли ей что-нибудь узнать у одноклассников, Розмари только покачала головой.
– Они дразнят тебя потому… потому… просто ради забавы, – пролепетала она. – Уж такие они ужасные.