Вредина для Майора - стр. 37
Ресторан данного заведения отчего-то закрыт для посетителей по техническим причинам, но красная корочка — волшебный ключ, открывающий почти любые двери. Вот только здесь, как и следовало ожидать, мы мало что узнаем.
— Да, работала. Уволилась буквально вчера. Нет, сама, по собственному желанию. Не прошла стажировку.
Собственно, как и две предыдущие «потеряшки».
— Может, что-то странное было в поведении? — спрашиваю, надеясь еще и в этом найти общие черты непонятных событий.
— Не знаю, — тушуется администратор, пряча глаза.
Вижу, что врет и больше, чем уже сказала, не собирается нам раскрывать. Ну не пытать же ее! Да и без санкций на обыск мы здесь просто «мимо_крокодилы», и разговаривает она с нами только по личной инициативе. Больше лишь по повестке.
— Начальство где?
— Не знаю. — Вновь лукавит, а я киваю, словно поверил, и ухожу, но обещаю вернуться.
Остаток дня мы с Пашкой мотаемся по городу и его злачным местам. Помимо этого, у нас в производстве еще несколько дел, и по каждому начальство требует скорейшего раскрытия, и как следствие — закрытия, желательно со стопроцентными обвиняемыми и без «висяков».
— Подкинешь до дома? — устало интересуется Пашка, откинувшись на спинку пассажирского сиденья, и прикрывает глаза.
Я лишь молча киваю в знак согласия и немного корректирую маршрут. На часах скоро сменятся сутки. Землю окутывает ночной покой, сменяя дневной ритм суеты на тихое звучание сонливой неги. А жизненные артерии не спящего мегаполиса никогда не пустеют и даже в самое свирепое ненастье бурлят потоком куда-то спешащих автомобилей. Вливаюсь в общее движение и неспешно скольжу по витиеватым автострадам уставшего за день города.
Пашка, мой верный соратник, дремлет под шелест шин и тихое звучание релаксирующей инструментальной мелодии, растекающейся по салону плавными аккордами. Меня и самого накрывает усталость. Хочется поскорее добраться до родной берлоги, провалиться в безмятежный, крепкий такой богатырский сон, и желательно — без сновидений. Ни о чем, совсем-совсем ни о чем не думать, а, проснувшись утром, бодро двинуться на решение насущных вопросов.
Но для начала, раз я сам сегодня добровольно влез в шкуру водилы, стоит выполнить обязанности по возврату боевого коня в стойло.
Так что, высадив немного растерянного и полусонного пассажира во дворе его многоэтажки, выкручиваю руль и вновь, теперь уже в полном одиночестве, глотаю километры ночных дорог.
Ловлю тот драйв, что всегда мне дарит трасса и четкий пульс движения, позволяя ему разливаться по венам эйфорическим антидепрессантом. Только в этот раз расслабиться и вздохнуть с безмятежностью мне не дают постоянно всплывающие перед мысленным взором вредные васильковые глаза, бесстрашно прищуренные, ехидная улыбка на соблазнительно-невинных и от этого таких манящих губах и дерзко брошенный вызов!