Врата войны - стр. 44

– К сожалению, одна или две установки дела не решат. У нас сотни поселений, – вздохнула Надежда Сергеевна.

– И многие из них пережили зиму? – не выдержал Виктор. Он знал, что с тетей Надей в спор лучше не вступать, но не мог удержаться.

– Вот вернутся связные осенью, тогда и увидим, – объявила Надежда Сергеевна.

– Погляжу, не сомневайтесь. Про деревни пацифистов я непременно сделаю репортаж, – пообещал Виктор. – Расскажу, как они там процветают.

– Вот как? Вы идете с нами? Вы должны непременно с нами пойти. Остальные группы пацифистов решают сиюминутные задачи, тогда как мы… – Тетя Надя аж приподнялась на стуле, готовая агитировать Виктора за вступление в ряды «Эдема», чем она занималась неоднократно.

– О, нет, я сам по себе, не с пасиками.

– То есть фактически стрелком? – взгляд Надежды Сергеевна сделался колючим, а улыбка – ядовитой. Тетя Надя явно передергивала. Портальщики никогда не бывают стрелками. Портальщики – это каста. Бывшего стрелка они не примут в свои ряды. – Будете убивать?

– В случае угрозы для жизни – придется. Чтобы не прикончили самого. Знаете, нет никакого желания нарочно подставлять лоб под пули.

– Ради того, чтобы прогреметь в виртуале, вы готовы застрелить живого человека? Разумеется, тут многие считают стрелков героями, но на самом деле они – обычные убийцы, которым врата развязывают руки.

– Самое глупое занятие на свете – оправдываться, – заметил Виктор.

– Вы сами сказали, что готовы убивать. Разве для этого есть оправдания?

– В пасиков я не буду стрелять. А иногда хочется – признаюсь.

– Вы всегда найдете для себя оправдания, лазейку…

– Вам нравится приписывать другим подлость, добавлять яду в каждую фразу.

– Яд необходим. – съехидничала Надежда Сергеевна. – Хотите быть стрелком и остаться чистеньким? Не получится.

– Я – портальщик… Да ладно, ладно. Я не стану кричать о своей невиновности.

– Значит, вы согласны испачкаться?..

– Вам этого хочется? Чтобы я оскоромился?

– И если вам доведется кого-то убить, расскажете об этом?

– Возможно.

Виктор стиснул зубы. Чувство было мерзейшее. Как будто его только что заставили признаться в совершенном преступлении, хотя на самом деле ничего дурного он не сделал.

– Виктор не способен на подлость… – кинулась ему на помощь Алена. – И потом, он же сказал: его дело – репортажи. Он будет снимать на инфашки, а не участвовать в операциях. Рассказать правду – разве это так мало?

«Надо спешно заканчивать разговор. Спорить дальше – невыносимо», – решил про себя Ланьер.

– Кстати, вы давно общались с полковником Скоттом? – спросил Виктор, отлично зная, как Надежда Сергеевна относится к полковнику.