Врата войны - стр. 21
«Зачем Борька прошел врата? – удивился Виктор. – Чтобы грибов набрать? Или набраться впечатлений?»
А он сам?.. Тут следовало изобразить саркастическую гримасу.
«Я в самом деле старший, если не по званию, то по возрасту, – напомнил себе портальщик. – Я должен вывести ребята из этого треклятого мира».
– От Васи нет известий?
Борис отрицательно мотнул головой:
– Коммик молчит, зараза…
– Есть версия… – Виктор помолчал. – Наш батальон уже за вратами.
– Вася нас не бросит! – взвился Рузгин. – Такое невозможно!
– Еще как возможно!
Виктор не стал рассказывать лейтенанту, что на самом деле Васильев продал Рузгина с прочим молодняком Арутяну. Противно считать себя товаром. Они вместе вырвались из мортала – зачем же Рузгина унижать? Пускай Борька старательно изображает из себя командира. Пускай…
– Может быть, башню диверы повалили… связь потому и не работает. Или аномалия какая… вырубает всю электронику, как летом.
– Часы-то включились, – напомнил Ланьер.
Пока врата закрыты, электроника барахлит. Часы останавливаются; если у кого чип вживленный, чип отрубается. Вообще-то настоятельно рекомендовано не ходить за врата с имплантами: бывали и смертельные случаи. Временный паралич случается сплошь и рядом.
Богатеи берут с собой механические часы. Обычный компас. Бинокли с цейсовской оптикой. У маров это – первый товар.
Ланьер купил перед уходом за врата компас. А к часам и биноклю только приценился.
– Надо сваливать, – сказал Виктор вслух. – Сегодня. Наши давно ушли. Сидеть здесь и ждать помощи глупо.
Борис остервенело провел ладонью по волосам.
– Голова дико зудит. Шампунь есть?
– Кончился.
– А мыло?
– Оставалось два куска. Тебе хватит. Уходим?
Рузгин прищурился, посмотрел на блеклое осеннее небо.
– У нас еще два дня.
– Нет никаких двух дней. Времени впритык. Эмпэшники сейчас остались только на главном тракте, да и то не дальше перевала Ганнибала. Когда идут последние, мары слетаются к дорогам и рвут всех подряд. Выйдем завтра – не успеем.
Если бы не то путешествие через мортал, они бы дошли и за два дня. А так… восстановиться не успели. У Димаша, к примеру, отек голени до сих пор не прошел. Когда консервы кончились, он пил в том проклятом лесу непрерывно. Да и когда вышли, никто их не ждал, жидкой кашки не приготовил. Ели клюкву, траву, грибы. Охотились, но все неудачно. Олени убегали, не подпускали на выстрел. То ли они уже боялись людей, то ли чуяли некий дух мортала. Все патроны извели, а подстрелили… смех… одну утку… да и от той ничего не осталось. Одни ошметки и окровавленные перья. Потом им повезло: нашли брошенную палатку и в ней – несколько пакетов сухарей. Сухари поделили поровну на четверых. К тому времени их осталось только четверо. Шли и сосали сухари, как леденцы. Через несколько дней животные перестали их опасаться, но что толку? Патронов не осталось. Руками зайца не поймаешь. С ножом на медведя не пойдешь. Медведь им повстречался однажды: рылся в мусорной куче и к людям не проявил никакого интереса. Они обошли зверя стороной. Очень медленно. На полусогнутых. Колени дрожали.