Врата - стр. 35
Слова Виджая попали в цель, и внутри Калки закипела знакомая ярость.
– Много ты знаешь, – кривясь, сказал он. – Много ты знаешь, для человека, не познавшего радость отцовства.
По щеке прилетела ледяная пощечина. Ями в охряном сари стояла перед ним и смотрела снизу вверх с хищным прищуром – дернись он, и она перегрызет ему горло. Она могла. Многие векши в это не верили, и их кости давно выбелило солнце. Калки не только верил, но еще и любил сестру раньше, сейчас же помнил о той любви и заставил себя остановить рвущийся в бой поток Изначального Пламени.
– Что же ты, бессердечный? – усмехаясь, спросила она. – Не ударишь меня в ответ? Стерпишь оскорбление? А если я скажу, что ты не только не заслужил этого мальчика, но и этот город? Ты, бессердечный, не достоин быть ни вождем, ни мужем, ни тем более отцом. Но боги оказались слишком благосклонны к тебе, потому забирай Кирана туда, где когда-то горел твой очаг, и наслаждайся его медленным угасанием. Уверена, тебе, бессердечному, оно станет в радость.
И Калки, чтобы уязвить Ями, сделал так, как она велела: прошел в дом, поднял на руки спящего сына и телепортировался домой. Сестре хотелось, чтобы он в ярости покинул их с Виджаем, оставив мальчика, тогда бы они могли поискать способ того спасти.
Не успело солнце подняться над горизонтом, как Ями прибежала к ним и долго рассказывала Пуните, что и как делать, дабы уметь останавливать приступы, что непременно случатся вскоре. Пунита оказалась не такой глупой, как думал о ней Калки, она многое знала о врачевании и быстро училась, и в сердце Ями затеплилась надежда. Сестра не преминула сообщить о ней вслух, но Калки знал, что их надежды и усилия напрасны.
Агни молчал. Калки несколько раз взывал к нему, в последний раз даже чертил руны собственной кровью, однако бог не снизошел. Молчал Виджай, ежедневно навещающий угасающего Кирана. Побратим пытался пробиться сквозь проклятие, но сумел создать лишь антимагический щит, ничуть не улучшающий положение мальчика. Молчала Ями, до хрипа умоляющая реку помочь со свалившейся на них бедой. Молчала река, не знающая, чем помочь жрицам своим, которые все как одна просили об одном и том же. Молчала Пунита, не издавала ни звука, когда Калки ее бил и обвинял в случившемся с Кираном. Молчал Ратан, ни строчки, ни слова не прислав от Врат с вернувшимися химерами. Молчали химеры, слишком уставшие, чтобы говорить и разбираться в происходящем. Молчали все, кто имел право и должен был говорить. И только простые жители Ти Нагарама шептались по углам и косились, когда Калки проходил мимо.