Размер шрифта
-
+

Врата - стр. 24

Чанда, самый младший из пяти, утонул во время столкновения двух рек. Падмавати, возлюбленная жена Калки, три дня и три ночи умоляла реку вернуть ей сына, а потом столько же рыдала у его тела. И пока родители предавались горю, Сурадж, второй из их детей, лишившийся ноги во время потопа, не смог смириться со своим увечьем и предпочел смерть. Для них соорудили один костер на двоих, и Калки лично поддерживал огонь, моля богов сохранить жизни оставшимся его детям.

Боги были заняты собственными проблемами и мольбам не вняли. Нишант, четвертый сын, стал первой жертвой, павшей от рук векш, и последовавшая за этим короткая битва показала, насколько воины Ти Нагарама не готовы к войне с чужаками. Им едва удалось прогнать векш из города, благо последних было не так много. На очередной погребальной церемонии люди перешептывались, глядя на своего вождя – они боялись, что раз Калки не смог защитить своего ребенка от оружия векш, то и их детей никто не защитит. Калки и сам думал об этом, и мрачные думы те не дали ему вовремя заметить, как помутившийся от потерь разум Падмавати толкнул ее к погребальному костру Нишанта. Священный Огонь не делает поблажек, и прах возлюбленной жены перемешался с прахом любимого сына, и сердце сжималось от невыносимой боли.

В этот раз Агни отозвался сразу, пообещав преградить чужакам путь к Ти Нагараму. Он пожертвовал телом, что легло стеной Изначального Пламени между мирами, навсегда разделяя их. У той вечности оказался короткий срок, и богиня векш сотворила из тела своего Врата, через которые войска чужаков заполонили Землю, стремясь истребить племя людское. И снова Калки собрал воинов и повел их в неравный бой вновь и вновь терпеть поражение. Нельзя сказать, что векши сражались без чести, только имели они магию водную и тени черные, поражающие не тело, но разум. Одна из таких угодила в старшего сына Калки – Рамеша, он ополчился против своих же товарищей, многих из них убив, в том числе младшего брата Ананду. Рамеш убил бы больше, если бы Калки лично не вышел к сыну и не призвал против него Священный Огонь. Он слышал, как умирающий Рамеш шепчет слова благодарности, но еще громче шипела тень, неспособная более нести в этот мир смерть.

Следующие молитвы он читал не за упокой, а взывал к богу, требуя отмщения, но Агни ничего не мог поделать с Вратами, хоть и желал помочь опекаемым людям. И предложил тогда Калки сердце свое взамен силы божественной – оно лишь болело и тем отвлекало от битвы, разум же требовал отмщения за смерти детей, хотя бы отмщения Пуластье, вождю векш, что натравил свою тень на Рамеша. Калки знал, что бог Огня никогда не потворствует глупцам, потому ожидал отказа, но Агни неожиданно согласился. Странное условие он поставил, но Калки не раздумывая принял его. Бог велел взять в супруги деву Пуниту, дочь Ратана, правителя соседнего с Ти Нагарамом города, который пришел на помощь в последней битве, облив противника маслом, которое подожгли огненные стрелы, и этот удар оказался весьма эффективным. Ратан и сам намекал, что союзникам стоит породниться, дабы объединить не только намерение изгнать чужаков, но и семьи. Так почему нет?

Страница 24