Врата Мертвого дома - стр. 62
– Но дело ведь не только в этом, да?
Вместо ответа он отвернулся и пополз к выходу из забоя.
– У меня каннское вино, свежий хлеб и сыр. Була приготовила для стражников рагу, и нам достанется по миске.
Фелисин последовала за ним. От одной мысли о еде потекли слюнки. Если сыра и хлеба окажется вдосталь, можно будет приберечь немного для Геборика, хотя тот настаивал, что нужны только мясо и фрукты. Но такие яства в Черепке ценились на вес золота, и найти их было не легче. Фелисин подумала, что он обрадуется всему, что бы она ни принесла.
Было ясно, что Саварк получил приказ уморить историка. Никаких убийств – слишком велик политический риск; медленная, мучительная смерть от голода и непосильного труда. Отсутствие рук у Геборика дало капитану повод отправить его таскать тележки. Каждый день историк налегал на ремни, вытаскивая сотни фунтов дроблёного камня из Глубокой шахты к Присмерку. Все остальные тележки тащили волы – по три на каждое животное. Геборик тянул только одну – вот и всё, что указывало на его принадлежность к роду человеческому.
Фелисин не сомневалась, что Бенет знает об инструкциях, которые получил Саварк. Власть «короля» Черепка была не безграничной, хоть он и утверждал обратное.
Они добрались до основной штольни, до Присмерка оставалось около четырёх сотен шагов. Если в Глубокой шахте толстая, богатая и прямая жила отатарала шла под холмами, то на Загибах жилы скручивались, поднимались и опускались, петляли в известняке. В отличие от железной руды на континенте, отатарал никогда не уходил в материковый грунт. Найти его можно было только в толще известняка, отатарал залегал долгими, неглубокими жилами, которые текли, словно реки ржавчины, между окаменевшими растениями и моллюсками.
«Известняк – это кости некогда живших созданий, – сказал Геборик на вторую ночь в лачуге, которую они заняли в Заплюйном ряду – ещё до того, как Бенет перевёл их в более престижный район за таверной Булы. – Я раньше читал об этой теории, а ныне и сам убедился. Теперь приходится признать, что отатарал, похоже, не естественная руда».
«Это важно?» — поинтересовался Бодэн.
«Если это не естественное образование, то что же? – Геборик ухмыльнулся. – Отатарал, погибель магии – рождён магией. Если бы я был менее добросовестным учёным, написал бы об этом трактат».
«Это ты к чему?» — спросила Фелисин.
«К тому, – объяснил Бенет, – что так он подтолкнул бы магов и алхимиков к попыткам сотворить собственный отатарал».
«Ну и что с того?»
«Жилы, которые мы тут разрабатываем, – снова заговорил Геборик, –