Врата. Книга 2. Далекое Отечество - стр. 16
И что не слишком радовало Афину – ситуация с её единокровными братьями вполне могла вылиться во что-то нехорошее. Это у Мария до совершеннолетия дожили только двое сыновей, а вот у его величества Клавдия – целых пятеро.
Старшему, Вендимиану, уже почти сорок лет, а он всё в наследниках ходит, хотя тот же Марий получил императорскую диадему уже в двадцать. Но Его Величество Клавдий живёт и здравствует, и на покой не собирается – сказывается кровь светлых фейри, с которыми Корнелии роднились со времён Александра Великого.
Второму наследнику, Аврелию, тридцать семь лет, Константину – тридцать пять. Лавру и Максимину – двадцать семь и двадцать три года. Шестым наследником престола является дядя Александр, седьмым – её величество императрица Лариссия.
Восьмая в списке – она, Афина. И на этом список кончается, потому как принцесса Селена, сестра Афины как по отцу, так и по матери, не входит в число наследников престола. Это правило старше самого Нового Рима – Селена не может ходить, а калека не имеет права наследовать трон.
Но всё равно, пять принцев – это много, слишком много. А там, где много наследников, всегда есть опасность раздора…
5. Сергей Вяземский
– Как тебя зовут-то? – спросил Неверов, протягивая небольшую фляжку.
– Таня… Татьяна Семёнова, – девушка, уже немного успокоившаяся и переодевшаяся из своих обносков в один из комплектов запасной формы, сделала небольшой глоток и тут же закашлялась. – Это не вода!
Стоящий поблизости старлей меланхолично курил сигарету, тоже понемногу успокаиваясь и перепоручив расспрос девушки Эриксону. Не в силу нежелания, а потому как в такой ситуации нужен был кто-то внушающий дружелюбие и способный нести какую-нибудь позитивную чушь. А Сергей, по собственному мнению, такими качествами не обладал, потому как душой компании себя никогда не считал.
Вяземский с сожалением подумал, что немного погорячился как с приостановкой перемирия, так и со своими действиями. Впрочем, Кравченко, которому он аккуратно обрисовал ситуацию по рации, старлея поддержал.
Конечно, со своим уставом в чужой монастырь лезть не принято – если в Новом Риме существует рабство, то это в первую очередь его внутреннее дело. Несение демократии и вооружённая борьба за права непонятных меньшинств – это дело для армии американской, но уж никак не российской. Безоглядное несение свободы может отозваться проблемами куда более серьёзными, так что в таком вопросе лучше действовать осторожно.
Но вот касательно российских граждан политика должна быть одна – их в новоримском рабстве быть не должно. Закрывать на такое глаза причин нет.