Враги целуют жадно - стр. 28
Как раз на запястье. Пребывая будто в трансе, он глубоко вдохнул. Что ж… догадки подтвердились. Нежный шлейф окутал его, подобно кокону. Сердце дико загрохотало в груди. Веки налились свинцом, вынуждая зажмуриться.
«Выходит, не соврал Клюев!» - пронеслось в голове. – «И правда, вкусная!»
Уловив ход собственных мыслей – паскудных и нелогичных, Вадим торопливо запихнул ладони в карманы брюк. Открыл глаза и нахмурился.
Странные ощущения, охватившие все его нутро, откровенно напрягали.
Раздражали. Сбивали с толку. И ему не нравилось это. Совсем не нравилось.
Появилось навязчивое желание как можно скорее смыть с себя эту… дрянь.
«Невероятно стойкую дрянь!»
Передернув плечами, дабы хоть как-то избавиться от сковавшего его ступора, Вадим коротко бросил отцу, все еще глазеющему на сестер-Стекловых:
- Ладно, пора мне. Увидимся дома.
Развернувшись, он уверенной поступью направился… нет, не к друзьям. И не к Ксюхе, которая ждала его с видимым нетерпением. Сперва решил все-таки наведаться в туалет и хорошенько вымыть руки. Но, оказавшись в уборной, наедине с самим собой, Вадим приступил к задуманному… далеко не сразу.
Ведомый… черт знает, чем… ощущая себя полным дегенератом, под громкий рев пульса… он вновь прижал ладонь к лицу. Ту самую ладонь. Вновь зажмурился и стиснул зубы, прокручивая в памяти недавние события.
Кадрами киноленты в сознании мелькало то, что навсегда… на гребанную вечность отпечаталось у него на подкорке – Стеклова в объятиях Клюева.
Да, план с Машкой вышел из-под контроля. С треском провалился.
Но почему? Почему в этом замесе на главных ролях оказалась ее старшая сестричка? Мало того, что Никитос перепутал спальни девушек, так еще и в кровати у Аньки побывать умудрился. А потом? Что эти двое творили потом? Он же поцеловал ее! У всех на виду!
«Конченный идиот!»
Вадим скривился. Его чуть не вырвало от омерзения. И тогда, и сейчас.
«Вот как? Как защитницу-Аннушку вообще можно было поцеловать?»
Нет, она не уродина, конечно. Вовсе нет. Совсем напротив. И все же…
«Зачем это потребовалось?»
Ответ напрашивался сам собой:
«Никитос просто спятил!»
И все, что произошло после, лишь подтверждало эту версию.
Ибо никак не укладывалось в голове. Клюев откровенно тискал Аню.
А она вместо того, чтобы сопротивляться… вырываться… кричать…
«Терлась об него, как оголодавшая… сучка! Это как же нужно отчаяться, чтобы вешаться на любого, кто внимание обратит? Самоуважения ноль! Гордости тоже! Как это развидеть? Как из памяти стереть? Мерзость!»
Но вопреки доводам разума, Вадим никак не мог остановить поток воспоминаний, проносящийся перед мысленным взором. Он вновь находился там. С ними. Сражаясь за дыхание, наблюдал за тем, как Аня бесстыдно цепляется за пряжку ремня на джинсах Клюева. Как призывно улыбается ему, и… медленно ведет своими коготками по его торсу. Снизу вверх.