Враг в моей постели - стр. 4

Я подскочила с места, рванула к находящейся за моим рабочим местом двери, ведущей в служебные помещения банка. Пропуска висели на шее, но руки не слушались от ужаса. И Пётр раньше меня сорвал их, приложил к картридеру. Прежде чем я в полной мере осознала, что происходит, он схватил меня за плечо и втолкнул в дверной проём вперёд себя. Дверь за нами закрылась, отрезая от криков ужаса. Здесь слышался только гул голосов сотрудников колл-центра да щелчки мышек и клавиатур.

Пётр Сергеевич грубо прижал меня к стене. Дуло пистолета уперлось в лоб. Так резко, что я ударилась затылком о стену. Но боли не почувствовала. Вообще ничего не чувствовала, кроме сжимающего сердце страха. Неужели, это мои последние мгновения?

— Пожалуйста, не убивайте, — зашептали онемевшие от ужаса губы, а по щекам заструились слёзы.

— Замолчи, — произнёс холодно. Но прокричи он, не добился бы лучшего результата.

Стиснула челюсть, резко замолкнув. Мужчина смотрел безразлично. Не возникло сомнений, что он легко нажмёт на курок. Прекратит мою жизнь и, уверена, не испытает ничего, кроме досады из-за потерянной впустую пули. 

— У тебя две минуты, чтобы вывести меня из здания. Время пошло.

Хватка на плече исчезла. Начался новый отсчёт.         

Зависла лишь на мгновение, а потом рванула, что есть мочи. Бежала, как никогда в жизни, внутренне ругая себя за лишний вес, из-за которого рискую погибнуть. Я неслась по коридору вдоль рядов столов, за которыми переговаривались с клиентами специалисты колл-центра, пока не достигла железной двери, ведущей на лестничную площадку. Отделение банка по факту находилось на уровне второго этажа, поэтому сейчас мы спускались, пока не достигли первого этажа, где располагалась гардеробная. Здесь было многолюднее. Кто-то переобувался. Диванчики в зоне отдыха занимали сотрудники банка. Но никому не было до нас дела .

— Выход там, — тяжело дыша, указала на двойные стеклянные двери, ведущие на улицу.

Солнце скрылось за облаками, стало непривычно темно. А следом ярко вспыхнула стоящая через дорогу машина. Огонь поднялся высоко, грохот ударил по ушам. Со звоном осыпались стеклянные двери. Почти все, кто находился в помещении, попадали на пол. В том числе я и Пётр Сергеевич. Но он сразу поднялся, выругался на английском. И стало понятно, что это была его машина.

Впервые в его глазах появились эмоции. Гнев и какая-то мрачная и совершенно непонятная мне весёлость. Попыталась было вскочить, отпрянуть от него, когда он запустил руку под пиджак.

— Пожалуйста, отпустите! — вскричала я, когда он извлёк небольшой серебряный шприц, напоминающий пистолет. Но мужчине было плевать на мои мольбы.