Враг моего врага. «Песец» - стр. 70
Он сглотнул и осторожно подергал за шарфик.
– Ты чего? Я тебя обидел?
Она оторвалась от подушки и подняла на него глаза:
– Нет, господин адмирал. Не вы, – и снова залилась слезами.
Какое-то время он сидел в ступоре. Что за хрень происходит? И, самое главное, что делать-то? Рассудок, выкарабкивающийся из опьянения, подсказал: воды. Он дотянулся до стакана, поднес к дрожащим губам женщины. Она отпила и задохнулась. Блин! Это был разведенный спирт, предусмотрительно оставленный для утренней поправки самочувствия.
Женщина вдруг умоляюще схватила его за руку:
– Пожалуйста, не отдавайте меня обратно!
– Обратно – это куда? – уточнил он.
– На «Райскую молнию», – она опять всхлипнула.
Он вспомнил. Мрланк, рассуждающий, что мужчине плохо без женщины… Вот, мол, тебе баба, делай с ней всю ночь, что хочешь, а утром вернешь. Ему стало неуютно.
– Как это – не отдавать? Я обещал.
– Ну пожалуйста, господин адмирал! – запричитала она. – Честное слово, вы не пожалеете. Я на все согласна!
Он нахмурился.
– Мрланк – мой друг. Я не могу его обмануть.
Она заломила руки.
– Господин адмирал, не губите! Они уморят меня, они пьют мою кровь.
– Шитанн у кетреййи всю жизнь кровь пьют, и ничего, – он раздраженно пожал плечами. – Привыкай.
– Я умру там, – глаза отчаянные-отчаянные. – Я уже едва хожу, боюсь сознание потерять. Почти ничего не вижу, и в ушах звенит. Они с кетреййи так не обращаются, господин адмирал, – она потянула шарфик с шеи, и он невольно выругался: все горло в грубых незаживших ранах, живого места нет. – Однажды они порвут артерию, и я умру. А если нет, буду умирать медленно. Помогите мне, ради всего святого!
Йозеф аккуратно дотронулся подушечкой пальца до рваной ранки; вена, ушедшая вглубь, не прощупывалась.
– Я поговорю с Мрланком, – сказал он.
Она принялась целовать ему ладони.
– Но, если Мрланк не согласится, – честно предупредил он, – воевать с ним не буду.
Прибыв с Мересань, Джеронимо Натта первым делом выслушал доклады. Максимилиансен вернулся на свой пост, и Джеронимо уже не был главнокомандующим – да и невозможно непосредственно заниматься флотом, одновременно курируя эвакуацию с Мересань и контролируя порядок на планете. Но кардиналом он быть не перестал, и дела не переводились. Проведя несколько срочных встреч, он вылетел в Ватикан.
Бенедикт XXV принял своего легата ласково. Джеронимо Натта оказался настоящей находкой. В мирное время Патриарх Запада этого не замечал, но с началом войны рвение энергичного пастыря обрело необходимый вектор, и талант его развернулся во всю ширь. Папа ни разу не пожалел, что доверил ему представлять Церковь во флоте. Наоборот, он не уставал воздавать хвалу Богу, что вовремя послал ему верного человека для нужного дела.