Враг императора - стр. 42
– Хочу, – притянув девушку к себе, Алексей крепко поцеловал ее в губы. Рука его погладила изящную грудь, опустилась ниже…
– Нет, – неожиданно улыбнулась Мелезия. – Хоть мне и очень приятно с тобой, но – не сейчас. Взгляни в окно – светает! Расстанемся до вечера, у меня много дел.
– А может, дела подождут?
– К сожалению, нет, – выскользнув из объятий, девушка быстро оделась. – Если я буду валяться в постели целый день – где я заработаю деньги? Кстати, если ты думаешь, что нарочито всклокоченные волосы и растрепанная бородка тебя сильно меняют – так нет!
– Как – нет?
– А так! Человека меняет не внешность, а в первую очередь – походка, мимика, жесты, манера говорить… Да и волосы тебе следует покрасить получше. Я помогу.
– Спасибо за помощь, – прощаясь, усмехнулся Лешка.
Проводив Мелезию, он захлопнул дверь, снова завалился в постель и зажмурился. Из щелей в ставнях в комнату властно проникало утро.
Еще немного вздремнув, старший тавуллярий решительно вскочил с постели – ему, как и Мелезии, некогда было сибаритствовать, от всех его действий – и бездействия – сейчас зависела жизнь.
Спускаясь по лестнице, Алексей столкнулся с артельным старостой Прохором. Вежливо поздоровавшись, тот придержал молодого человека на выходе и тихо спросил:
– Ночью Терентия… Ты?
– Я, – не стал отпираться Лешка. – Было за что.
– Ну и ладно, – серьезно кивнул Прохор. – Есть одна просьба – в следующий раз не нужно вступать с ним в драку. Просто скажи мне.
– Хорошо, – прощаясь с артельщиком до вечера, Алексей улыбнулся и, свернув за угол, быстро зашагал к церкви Апостолов.
Зайдя в храм, поставил свечку за упокой души Созонтия – человек ведь все-таки, не собака – помолился за здравие жены и сына, после чего, выйдя на улицу, купил у мальчишки-торговца жареных каштанов и, удобно устроившись неподалеку, на лавочке за кустами жимолости, принялся насвистывать с самым беззаботным видом. Этакий, вышедший на прогулку зевака, беспечный и беззаботный. Тут таких много прогуливалось и, чем ближе к обедне, тем больше.
Вот уселся рядом какой-то бородач средних лет. Одет прилично, но без особых изысков, строго – длинный черный кафтан, серая мантия. Взгляд тоже строгий, но вместе с тем благостный. Вообще, незнакомец производил впечатление человека набожного, быть может, даже был церковным старостой.
– С праздничком святым, господине! – вежливо поздоровался Алексей.
Как раз и был праздник – день святого апостола и евангелиста Матфея.
– И вас, мил человек, с праздником! – широко улыбнувшись, бородач перекрестился на церковный купол и тут же спросил, как Лешка относится к унии.