Врачебная тайна. Шанс на счастье - стр. 5

Делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание.

Мне требуется несколько секунд, чтобы вернуть свое спокойствие и унять ураган.

Снова поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Лисой. В моем взгляде твердость и уверенность в своей правоте. В ее - боль.

Эта боль отзывается острым порезом на сердце. На миг забываю, как нужно дышать.

Собираю всю свою волю в кулак и снова одерживаю победу над бушующими в груди чувствами. Василиса ничего о них не должна узнать.

Она сделала свой выбор. Решила расстаться.

Пытаться выяснить причину расставания больше не стану, ведь у нее был выбор и она его сделала. Жаль, что не в мою пользу.

Увы и ах.

Вдруг осознаю, что наше расставание слишком остро ощущается и я оказываюсь не готов к подобному откровению.

Хм… Весьма неожиданно.

Думал, что я уже этот момент прожил, отпустил и забыл. Но, оказывается, это все вымысел. Забыть Василису оказалось не так просто, как я рассчитывал.

Удивительным и непостижимым образом мои чувства к девушке до сих пор живы! А я так надеялся, что они остались в прошлом.

М-да.

- Рассказывай ты, я не против, - соглашается с предложением друг.

Он заходит следом за мной и не замечает возникшего напряжения в помещении. Ни я, ни Василиса лишний раз стараемся друг на друга не смотреть.

- Хоть сам послушаю, - добавляет печально. - В операционную ж не допустили, - подмечает намеренно громко. Я пропускаю его замечание мимо ушей.

Лехи на операции не было, его Аля не допустила. Я считаю, что его заведующая правильно сделала, запретив родственнику брать в руки скальпель или отвлекать своим присутствием хирургов во время процесса.

Конечно, даже несмотря на запрет, Высоцкий намеревался сам оперировать своего племянника. Но вот только я не позволил.

Какими бы мы не были хорошими друзьями, но чувства нужно оставлять ЗА дверью операционной. Да и негласное правило не оперировать своих никто не отменял.

Понимаю, Леха уже однажды проводил оперативное вмешательство своему сыну. Но там ситуация была совсем иной.

Плановая проктопластика кардинально отличается от экстренного случая. А если учитывать слаженность команды, заведомое обсуждение ухода от осложнений и многолетний опыт проведения такого рода операций, то случай со Степкой совсем не такой.

Степе требовалась срочная операция. И никто не мог гарантировать ее благоприятный исход.

Понятно, мы готовы были сделать все, что только возможно для сохранения жизни. Но не нужно обольщаться. Одно неверное движение, слегка дрогнувшая рука, секундное промедление или самый малейший промах могли убить малыша.

- Лис, - обращаюсь к Высоцкой. От переизбытка эмоций голос охрип.