Врачебная тайна. Шанс на счастье - стр. 20
- Спасибо, Саш, - говорю нерешительно улыбаясь.
- Пожалуйста, - отвечает, пряча усмешку в уголках губ. Он не спешит убирать руку от стаканчика, дожидаясь, чтобы я взяла его более уверенно.
Даже в таких мелочах Хмельницкий продолжает заботиться обо мне. И видя его отношение, зная его самого, у меня в голове до сих пор не укладывается то сухое и сжатое сообщение, в котором Саша отправляет меня на аборт. А после присылает на него денег.
Случайно соприкасаемся пальцами и от этого прикосновения по моему телу пробегает волна кипятка. Отдергиваю руку, будто ошпарилась.
Подношу стаканчик к губам, делаю глоток и едва не стону от удовольствия. Как же вкусно!
Хмельницкий видит мое блаженство и опять едва заметно ухмыляется.
- Значит, ты Федя, - наклоняется к сынишке. Тот сидя в своей коляске играет с синим трактором, малыш увлечен.
- Федя, - киваю, подтверждая.
- Лис, почему ты не говорила, что Леха твой брат? - вдруг ни с того, ни с сего задает глупый вопрос.
- Я и подумать не могла, что вы знакомы, - пожимаю плечами.
- Почему? - не отстает.
- Саш, я не привыкла играть в шпионов и выяснять знакомства всех вокруг, - огрызаюсь.
Глупейший вопрос! Неужели нельзя понять, что в нынешнем мире, при всех технологиях, мы можем не знать круг общения друг друга.
- Я не все вокруг, Лиса, - предупредительно рычит.
- Не утрируй, - отмахиваюсь. - Я и подумать не могла, что ты знаешь моего брата! А если б узнала о вашем знакомстве, то отправила тебя на все четыре стороны и к себе бы не подпустила!
- Ты и так это сделала, - заявляет, смотря мне прямо в глаза.
- Конечно-конечно! - фыркаю, отворачиваясь. - Ты заслужил все, о чем я тебе написала!
После его паршивейшего сообщения, я не сдержалась и написала все, что только думаю о подобных мужиках. Трусы! Безответственные! Жалкие трусы!
- Я надеялся, что после спасения Степки ты возьмешь свои слова назад, - щурится, не скрывая своего недовольства.
- Саш, давай договоримся, - резко разворачиваюсь и смотрю мужчине прямо в глаза. - О нашем прошлом просто забыли. Хорошо?
От негодования и злости меня всю трясет. Неужели можно быть таким гадким?
- Нет, - отвечает открыто.
Нет?!
Открываю и закрываю рот, хлопаю ресницами.
От шока я потеряла дар речи.
- Нет, Василиса, - произносит сурово. - У меня к тебе множество вопросов и один важнее другого.
Саша пристально смотрит на меня и его взгляд проникает в подкорку.
Я уже не так сильно уверена в своей правоте касаемо Хмельницкого. Когда он рядом, то поверить не могу, что Саша такой. Что он оказался самым главным судаком моей жизни.