Врач. Спаси нашу дочь - стр. 16

– Есть хорошие прогнозы, скажи мне, Олег, есть?!

– Без операции – нет. Яна, если не сделать коррекцию, дети с подобной патологией доживают до подросткового возраста только в десяти процентах случаев, – чеканит строго, и это самое страшное, что я слышала в своей жизни.

– А что случается с остальными детьми? – спрашиваю, вытирая слезы. Олег же сидит спокойный, будто это так легко – вынести приговор, хотя это его работа.

– Инфаркт миокарда. Делать ли операцию, решать тебе.

– Сколько стоит эта операция?

Холодов берет ручку и пишет, долго вырисовывая нолики.

– Вот столько.

Протягивает мне листочек, и я замираю. Даже если я душу дьяволу продам, у меня не найдется такой суммы.

– У меня нет… нет столько денег, Олег.

Мне страшно, сейчас я понимаю, насколько уязвима. И что хуже – мне некому помочь.

– Почему так категорично, Яна? Иди у мужа своего попроси, у отца Александры. Она ведь не от святого духа на свет появилась? – усмехается, а мне хочется ему все лицо расцарапать. Дьявол, как же я его ненавижу, он даже сейчас смеется надо мной!

– Это твоя родная дочь, Олег. Саша твоя! Твой ребенок!

– Я бесплоден, а ты плохая актриса, – чеканит холодно, отбрасывая ручку, злится. – Есть еще варианты?

Холодов складывает крепкие руки на груди, а я не знаю, что ответить. Я просто…

– Сколько у меня времени? Как срочно нужна операция?

– Чем раньше, тем лучше. Месяц, может, два максимум. Дальше начнутся необратимые процессы. Они уже есть, но их еще можно хирургически скорректировать.

– Я не смогу найти столько денег, кредит мне никто не даст! Я не знаю, какие-то фонды, помощь деткам… Есть же что-то?!

– Фонд есть у нас при клинике, но там очередь для финансирования. На год вперед уже все расписано. Детей с патологиями много, каждый хочет получить шанс на жизнь, хотя признаюсь, что операция не дает ста процентов гарантии. Всегда есть риски осложнений, – Олег говорит спокойно, а у меня перед глазами эти нули, месяц на операцию и десять процентов выживаемости для Саши. Десять! Боже.

– На. Выпей.

Протягивает мне стакан с водой, а я стучу по нему зубами, смотря на Олега во все глаза.

– Что мне делать?

Холодов смотрит на меня несколько долгих секунд, а после чуть наклоняет голову, словно ощупывая цепким взглядом.

– Я сделаю твоей дочери операцию за свой счет.

– Ты серьезно? Стой… Это же не просто так.

– Конечно, не просто.

– Чего ты хочешь, Олег? Скажи прямо!

На миг появляется кусочек света, который тут же заполняется чернотой.

– Тебя. В своей постели. Я прооперирую твою дочь, если ты станешь моей любовницей, Яна.