Возвращено на доработку - стр. 39
Лежим, значит, мы на соседних позициях. Команду дали. Я рожок свой пульнул – лежу дальше, ушами шевелю – пытаюсь слух вернуть. Вдруг команда:
– Рядовой Катумкин, открыть огонь!
Ого, музыкант не отстрелялся. Смотрю вбок, может, заело что. Лежит, вроде целится, но не стреляет. Повернулся, крикнул:
– Музыка, пали давай!
– Отставить! – Это мне, значит. И снова:
– Рядовой Катумкин, открыть огонь!
И он тогда открыл. Только я успел выдохнуть при первых выстрелах… Короче, охренел не только я и вся наша пятерка. Услышали все. Услышали Музыку! Раньше его толком никто и не слышал, он и говорил-то почти шепотом. А тут стало понятно, на каком инструменте он учился в своём музучилище. Музыка орал! Но, сука, орал точно в унисон с автоматной очередью. Пули взрывали холм вокруг щита мишени, поднимая целое облако песка и пыли. Может какая и поразила, но вряд ли.
– Ты чего орал-то? – Уже потом спросил потихоньку.
– Испугался.
– Чего испугался?
– Грохота.
Помню, я ещё подумал: «А что его бояться – от первых двух глохнешь и уже ничего не слышишь. Он, наверное, даже крика своего не слышал» Может он и испугался этой глухоты? Это для меня голос и слух – какие-то утилитарные понятия, как есть и спать, а у него вся жизнь. Думал, после этого случая Музыку совсем заклюют. Но вышло ровно наоборот. Ещё до конца учебки получил назначение то ли в хор, то ли в ансамбль какой-то – судьба, выходит, взяла своё. Докричался до Всевышнего, может? Ну а нам что – служить дальше.
Глава 11. Будни биржевого спекулянта
Время: от минус двадцать до минус пять лет.
Я сидел перед своим огромным монитором и тупил вот уже… На часы смотреть я не мог.
На экране из края в край висел один единственный график. Хороший такой график с приличными ходами внутри дня. Сейчас уже точно не помню, что это было. Может Сургут обычка, может ещё что. Помню только, что был полностью парализован. Надо было делать первый шаг. Что-то уже открыть, хоть какую-то чахлую позу. Нет, стоп! Таких слов не употребл..ть! Как вы яхту назовёте… Кошмар! Неужели теперь это и мой кошмар?! На годы! Мне уже чудился телефон, разрывающийся от марджин колов2. По внутреннему экрану бежали лица клиентов. Поразительно! Эти люди, деньги которых чуть было не ухнули вместе с отдавшим богу душу банком. Да какой он бог? А то! Лет на десять бог точняком! Так вот эти люди с такой готовностью вручили мне свои кровные теперь. Безо всякой гарантии. Доверие? Это что, то же самое доверие, о котором постоянно твердил Валера? И где теперь Валера? Я чувствовал теперь, что это и мои кровные отчасти. На них точно кровь, если и не моя, то моей семьи, которой так просто и буднично не стало.