Возвращение Юмма - стр. 1

Разные бывают двери. За одними нас ждут теплота и уют родного дома. За другими – радостная встреча с друзьями. Есть двери в магазины, за которыми мы ожидаем увидеть заветную игрушку или вожделенный стаканчик мороженого, а то и вкуснейшую ромовую бабу, пропитанную насквозь сладким сиропом и с белой шапочкой глазури наверху. Высоченные и широченные двери вокзалов обещают нам дальние странствия в неизведанный еще мир. А вот дверь в кабинет директора школы ничего хорошего не обещает.

Олег подходил к ней медленно, замедляя каждый шаг. И с каждым шагом нарастало чувство страха и беспокойства. У самой двери он остановился. Долго не решался открыть. Наконец, вобрав в себя побольше воздуха, мальчишка дернул дверь на себя. И тут же придержал ногой, не давая ей широко распахнуться, сделав узкую щель, в которую он боязливо протиснулся.

– Вызывали? – еле слышно проговорил Олег.

Лидия Митрофановна, сидевшая в глубине кабинета за массивным столом, оторвавшись от бумаг, подняла голову и сквозь очки посмотрела на вошедшего мальчишку.

– Проходи, Куропаткин, – низкий строгий голос директора ударил по ушам и без того испуганного шестиклассника. – Ты, догадываешься, зачем я тебя вызвала?

Олег, конечно же, догадывался. Этот случай с Инессой Ивановной не давал ему покоя. Но он ведь не хотел ничего плохого делать. Все вышло как-то само собой.

Мальчишка опустил глаза, разглядывая обшарпанные носки ботинок, и молчал.

– Я не слышу ответа, – директриса поднялась из-за стола. Черные сузившиеся зрачки как два объектива воззрились на ссутулившегося и не смевшего пошевелиться ученика.

– Я не виноват, – пробормотал Олег.

– А кто виноват? Инессу Ивановну увезли на скорой. У нее приступ сердечный случился.

– Но он ведь сам полетел в нее, – Олег, наконец, коротко взглянул на Лидию Митрофановну. И глаза тут же убежали обратно вниз разглядывать пол.

– Вот именно, что полетел. А не упал, как должен был упасть по всем законам физики.

Да, действительно, горшок с геранью, сорвавшись с подставки, прикрепленной к стене, проделав странную траекторию, эффектно приземлился на голову Инессы Ивановны, учительницы математики, вызвав дружный смех всего класса. Но Олег не прикасался к нему. Он только в сердцах выпалил: «Чтоб вам цветок на голову свалился». И его желание тут же исполнилось.

Зачем он это сказал? Ведь мог же и промолчать. Пропустить мимо себя слова математички о том, что он тупица и лодырь, не желающий ничего понимать, ленящийся открывать учебник и выполнять домашние задания. Да еще и родителей назвала такими же лодырями, безразличными к учебе сына.

Но он ведь не знал, что горшок полетит в Инессу Ивановну. Хоть он и посмотрел в его сторону, произнося свои роковые слова.

– Я не касался его. Он сам.

– Но твои слова слышал весь класс. Ты же произнес как раз то, что тут же случилось. Как ты объяснишь все это?!

– Я не знаю. Честное слово.

– Сам он, конечно, не мог полететь. Это явно был заранее спланированный трюк. Вот только вопрос: ты один все подготовил или тебе кто-то помогал?

– Но ведь я не мог заранее знать, что она начнет меня оскорблять. Я это выкрикнул, когда она меня довела.

– А ее в свою очередь довел ты. Иначе Инесса Ивановна и не стала бы тебя «оскорблять», как ты выразился. Ты мог ее специально спровоцировать на гнев.

– Значит, вы мне не верите? – Олег вновь вгляделся в строгие зрачки директрисы.

– Нет, Куропаткин, не верю. И советую во всем сознаться. Если ты этого не сделаешь, будешь разговаривать со мной в присутствии родителей.

– Зачем родителей? Не надо их! Мне не в чем сознаваться. Я ничего заранее не готовил. Я только выкрикнул первое, что пришло в голову. А как и почему он свалился – я не знаю. Я виноват только в том, что произнес это проклятое желание. И теперь сам жалею об этом. Прошу вас, не вызывайте родителей.

Пока Олег говорил, на его глазах выступили слезы. И сам он готов был вот-вот разрыдаться. В его голосе звучало такое отчаяние, что Лидия Митрофановна, подойдя к нему поближе, присела на корточки и, заглянув в глаза мальчишки, произнесла уже более мягко: