Возвращение в Пустов - стр. 39
Воду надо было набирать на колонке.
Спускаясь по лестнице, он думал, неужели живущие здесь старики и старухи так же ходят с ведрами? Тяжело ведь. А если помыться надо? Постирать? Таскают по пять-шесть ведер? Или не стирают и не моются? Нет, он помнил, как они с отцом каждую пятницу шагали по черной, угольной улице в баню и – спустя помывочный час – обратно, помнил, что горячая, особенно летом, была не всегда, а еще – что дни чередовались – мужские и женские.
Но ведь не всегда можно дождаться до пятницы. Пришел грязный и ждешь, о штаны ладошку вытираешь? Ау, пятница.
Старухи сидели на лавочке, будто прибитые.
– Бабушки, – обратился к ним Шумер, – а как вы воду здесь набираете?
– А к колонке ходим, – отозвалась та, что еще перекрестилась, не узнав его. – Ты иди, милок, через улицу, там красный сарай…
– Бордовый, – перебила ее другая, подозрительная старуха.
– Красный, – не согласилась первая. – Ориентиром там еще ларек заколоченный, к нему иди, а с обратной стороны сарая колонка как раз и будет.
– Я знаю, – улыбнулся Шумер.
– Так и чаво тогда спрашиваешь? – ворчливо отозвалась третья старуха.
Они были похожи на трех древних сестер, у которых когда-то, за глаз, выведал дорогу к Медузе Персей. Грайи, вспомнил Шумер, их звали грайи.
– Я хотел спросить, – сказал он, – как вы-то воду берете? Ее тут не развозят?
– Милок, – сказала первая старуха, – кому оно надо? Мы вот с Ириной Трофимовной и Анной Викторовной по очереди с бидончиком трехлитровым на колонку ходим. Петр Петрович из третьей с баночкой ходит, а Светлана Павловна из восьмой с бутылкой из-под лимонада. Андрей Федорович из шестой, он помладше, правда, бывает, и с ведром. Только лежит потом дня два в лежку.
– Ясно, – сказал Шумер. – Я могу принести, если кому надо.
Старухи уставились на него.
– Это как?
– Мне не трудно, – улыбнулся Шумер. – Если в каждую квартиру по ведру, то всего шестнадцать ходок. За час управлюсь.
– У нас три… две квартиры-то пустуют, жильцов давно не было.
– Значит, четырнадцать ходок, – сказал Шумер. – А если найдется еще одно ведро, то и по два можно каждому.
– Ох, – сказала одна старуха. – Постой-ка, милок.
Поднявшись с лавочки, она зашаркала к подъезду. Вторая старуха, сбив пуховый платок с седых волос, отправилась за ней следом.
– Никитичну предупрежу.
– А я здесь останусь, – сказала третья. – Послежу.
Она скрестила руки на животе и уставилась на Шумера, ни коим образом не собираясь, видимо, спускать с него глаз.
– И откудова ты такой добрый?
– С поезда.
– С поезда, – покивала старуха. – Неприкаянный что ль?