Возвращение ростовского потрошителя - стр. 22

– Разумеется, помню! Только ежели, Дмитрич, ты не забыл, то того поганого выродка расстреляли аж в 1994 году. Заметь, я лично присутствовал при составлении акта захоронения. Вывод? Думаю, мы имеем дело с каким-нибудь безумным последователем. Кстати, Козеев, – обратился он уже к подчинённому сослуживцу, – тебе давали отдельное поручение – проверить на причастность некую Дарью Шалуеву. Ты его сделал?

– Да! – с готовностью ответил молоденький офицерик, – и раздобыл немало интересные сведения.

– Вот как?.. – вставила веское слово Гринева, листая материалы уголовного дела. – Но почему я не наблюдаю подробного рапорта? Как прикажите вас понимать?! – Последнее высказывание относилось ко всей участковой службе.

– Действительно?.. – не меньше изумился старослужащий подполковник. – Почему, спрашивается, Серёжа, ты до сих пор не отчитался за спешное поручение и не оформил его, как полагается, письменным документом?

– Работы много… – попытался оправдаться не оперившийся на службе виноватый сотрудник; он тупо набычился, – думал с утра написать.

– Не такое случилось обыкновенное дело, – возразил Николай Геннадьевич, делаясь намеренно строгим, – чтобы чего-то откладывать на «потом»! Ладно, давай докладывай устно, что ты там «накопал».

– В общем, – начал рассказывать беспечный сотрудник, едва заметно дрожа и телом и голосом, – пришёл я к ним накануне вечером, а папа с мамой и говорят, что дочери их, хитренькой, дома нету. Большого труда мне стоило их убедить, чтобы выдали, что Шалуева ни с того ни с сего собрала все дамские штучки да носимые вещи и что она в поспешном порядке укатила в Москву. Там якобы числится её родимая тетка, если быть точным, отцова сестрица; у неё она и собирается в настоящее время остановиться.

– Странно?.. – проговорил задумчиво Рыков (оперативник-таксист общался с Викторией Александровной, аккуратно заполнявшей протокольные показания). – Как будто все «ниточки» ведут к сбегающей девушке: и личные вещи у первого трупа, и второй покойник по ходу её прямого движения. Она в столицу на поезде выдвинулась – не так ли, Козеев?

– Всё верно, – подтвердил безответственный участковый, для убедительности кивнув.

В то же время на телефоне следователя раздался надсадный звонок. По окончании недолгого разговора она окликнула Николая Геннадьевича, чем неумышленно закончила их личное совещание.

– Товарищ подполковник, – обратилась она по принятой форме (а не как обычно, по имени отчеству), – мне отзвонился дежурный. Он сообщает, что на заброшенном кладбище обнаружена группа убитой, до неузнаваемости растерзанной, молодёжи. Не удивлюсь, если окажется, что все они являются друзьями Шалуевой, в спешке от нас убегающей. Теперь по сути! Нам велено заканчивать – здесь! – описывать всё более чем подробно. Туда выдвигается новая следственно-оперативная группа. Ещё на наши плечи ложится обязанность «по составлению запроса на отработку её московскими сыщиками».