Возвращение плейбоя - стр. 8
– Только не эта леди, – помахала конвертом Серафина и положила его на стол. – Все, что ей нужно, – это половина лодки!
– Половина… чего? – потрясенно выдавил Лукас.
– Половина лодки, – пожала плечами Сера. – Вы можете в это поверить?
Лукас бросился к столу и схватил конверт. Только один человек во всем мире мог попросить у него половину лодки. Это была Холли.
Холли. После стольких лет. Его усталость как рукой сняло. Сердце громко колотилось, когда он смотрел на ее подпись внизу напечатанного на машинке листа бумаги.
Холли Монтгомери Халлоран. Лукас посмотрел на штамп колледжа Святого Брэндана, в котором она преподавала. Письмо было коротким, но он не успел его прочесть, потому что из конверта выпала фотография лодки.
Лукас подхватил снимок прежде, чем он упал на пол, и посмотрел на него с болью и тоской, такой огромной, как пробоина в корпусе судна. Кто-то, скорее всего Мэтт, починил корпус. Но мачта все еще оставалась сломанной. Дерево прогнило. Лодка нуждалась в ремонте.
У Лукаса закружилась голова, и он, почти не дыша, рухнул в кресло.
– Ваша? – спросила Серафина, глядя на фотографию.
– Только половина, – с трудом выдохнул он.
– Какая из них? – улыбнулась его секретарь.
Ответа не последовало. Лукас молча покачал головой.
– Мне кажется, вы знаете эту женщину, – мягко заметила Серафина. – Холли? – Конечно, она знала ее имя, потому что прочитала его на конверте.
– Да.
Серафина молча ждала пояснений, но Лукас больше ничего не добавил.
– Ладно. Вы занимаетесь Холли и лодкой, а я ухожу домой.
Не поднимая глаз, Лукас подождал, пока за помощницей закроется дверь. Он поднял письмо, еще раз взглянул на подпись и закрыл глаза.
Воспоминания калейдоскопом сменяли друг друга: Холли девять лет, худая и очень высокомерная; Холли тринадцать, все такая же веселая и шумная, но уже с непонятно откуда взявшимися округлостями, бежит по пляжу; Холли пятнадцать, роскошные золотисто-каштановые волосы и маленькая грудь; Холли семнадцать, голубые глаза светятся нежностью, когда она с обожанием смотрит на Мэтта; Холли восемнадцать, те же голубые глаза смотрят сурово, осуждая Лукаса за то, что Мэтт сломал ногу; затем, две недели спустя, Холли на своем выпускном вечере, красивая и дерзкая. Потом более нежная и мягкая, смеющаяся и посылающая улыбки. На этот раз ее улыбки предназначаются ему.
И вот Холли ночью на лодке его отца. В ее глазах сомнение, потом страх, потом удивление, и наконец…
Лукас глухо застонал.
Он уронил фото на стол и дрожащими пальцами взял лист бумаги, чтобы прочесть первые строчки от Холли Халлоран, которую он не видел больше десяти лет.