Возвращение из Трапезунда - стр. 24
Андрей не стал задерживаться в Симферополе. Лидочки здесь не было. Он отволок чемодан к Нине и оставил его с запиской – просьбой сохранить.
Обратно в Ялту Андрей поехал на извозчике с ночевкой в Бахчисарае.
К Ялте подъезжали в сумерках. Извозчик перестал рассуждать, тоже уморился – ему приходилось многократно слезать и идти рядом с лошадью, помогая ей.
Вокруг щебетали миллионы птиц, празднуя весну, жужжали первые насекомые – будто и тут бушевала революция.
На всей дороге встретилось лишь две маленькие деревни да усадьба лесника, который вышел к ним, узнал извозчика, поздоровался. Они поделились с лесником табаком, лошадь отдыхала, лесник говорил, что здесь еще недавно была банда, «ваша, татарская», но вроде бы милиция третьего дня их прогнала.
Они поехали дальше – скоро должна была быть яйла, оттуда начнется спуск к Ялте. Полдень уже миновал.
Лошадь совсем уморилась. Андрей сошел с пролетки и шагал рядом, тем более что было приятно вдыхать морской воздух.
С горы скатывались серые быстрые облака, которые скользили по вершинам деревьев.
Когда впереди, на очередном повороте Андрей увидел двух всадников, они показались порождением тумана, столь неподвижны и неслышны они были.
Но татарин-возчик сразу начал осаживать лошадь и заговорил, словно обращался к языческим богам, обитающим тут. Он твердил, что у него ничего нет и у пассажира ничего нет, что можно все карманы показать, но всадники не двигались и ничего не отвечали.
Один из всадников соскочил на дорогу и быстро подошел к повозке. Он был в военной одежде без погон.
Андрей узнал его, когда он подошел к самой пролетке, улыбнулся и сказал:
– Подвинься, чего расселся, граф Монте-Кристо!
Затем Ахмет впрыгнул в пролетку и крикнул возчику по-татарски:
– Гони, друг! Тебе повезло, что встретил Ахмета Справедливого!
Возчик изобразил неестественную радость по поводу этого события. Пролетка тронулась, а второй всадник с лошадью Ахмета на поводу поехал сзади.
– Ну, ты совсем не изменился, покойничек! – сказал Ахмет. – Совсем такой же.
– А ты возмужал, – сказал Андрей.
– Правильная формулировка, – сказал Ахмет.
Он отпустил усы, на голове у него была низко сидящая небольшая каракулевая папаха, в углах глаз и губ обнаружились первые морщинки – возможно, не от возраста, а от жизни на свежем воздухе, под ветром и дождем.
– Мне сказали, что ты приходил, – сказал Ахмет. – Только я не смог в тот же день тебя найти. Занят был. Не сердись.
– За что я могу на тебя сердиться? – Андрей был рад, что увидел Ахмета и тот тоже обрадовался.
– Ты в глубине души думаешь, что, когда ты, белая кость и голубая кровь, свистнешь, татарские мальчишки должны бежать с кувшинами мыть тебе ноги, – не отрицай, не спорь! Я люблю страдать от унижений.