Возвращение Черного Отряда. Суровые времена. Тьма - стр. 119
Она, конечно же, разбилась. Некоторое время света внизу было больше чем нужно, но вскоре он погас.
Ох-хо-хо… Дверь на улицу там обязательно должна быть. Винтовая лестница идет вниз вдоль наружной стены – в этом я, прежде чем ею воспользоваться, убедился, высунувшись в окно.
Спускаться по древней винтовой лестнице нелегко, особенно если нет перил, да еще не видно, куда ступаешь. Однако я справился и даже ничего не сломал, хотя пару раз поскользнулся и перенес долгий приступ головокружения, проходя сквозь клубы масляного дыма.
Наконец лестница кончилась, и я принялся шарить в поисках двери. Внезапная мысль заставила нахмуриться. Что я делаю?.. И чтобы найти ответ, пришлось покопаться в голове.
Обнаружив дверь, я почувствовал близость свободы. Удалось нащупать даже старинный деревянный засов, чего я и вовсе не ожидал.
Рванув засов, я толкнул дверь. Та распахнулась наружу.
Неверно ты, Мурген, решил задачу…
Ничто не шелохнется в той неподвижности, лишь дрогнет порой дымка в лучах света, пробивающихся сквозь врата сна. Тогда Тени отсиживаются в укромных уголках. И так, в едва уловимых биениях сердца Тьмы, протекает их жизнь.
Огромный деревянный трон стоит на возвышении в середине палаты, и столь обширна та палата, что лишь само солнце в силах осветить ее целиком. На троне, окутанная вуалью теней, распята фигура; ее руки и ноги пробиты серебряными кинжалами. Порой едва слышно вздыхает она во сне – то дурные сновидения проникают сквозь незрячие глаза..
Таков ее способ выживания.
В ночи, когда ветер не прорывается в палату сквозь неостекленные окна, не гарцует по опустевшим коридорам и не шепчется с мириадами ползучих Теней, крепость наполняется безмолвием камня.
55
Ни воли.
Ни личности.
Домой, в обитель боли…
56
А вот и ты! Где тебя носило? Добро пожаловать в…
…обитель боли?
57
Обитель боли…
Я навещал ее, но не помню ни дороги туда, ни самого визита.
Я стоял на четвереньках посреди полуразобранной мостовой. Ладони и колени болели. Я поднес руку к глазам. Она была расцарапана. Из десятка ссадин сочилась кровь. Мозг словно окоченел. Оторвав от мостовой другую руку, я принялся вытаскивать из ладоней крошки камня.
В полусотне ярдов от меня оливково замерцала стена здания. Вывалился круг кладки, и из темноты появились темные же силуэты. Вооруженные люди полезли наружу. Изнутри донеслись лязг и крики. Я встал и побрел к отверстию, испытывая смутный интерес к происходящему, но не зная отчего, – никаких определенных мыслей не возникло.
– Эй! – Из дыры в стене на меня уставилась черная фигура. – Мурген, это ты?