Возвращение Борна - стр. 63
Оторвавшись от блокнота, он поднял голову и посмотрел на посетителей вагончика, беспрестанно входящих и выходящих, обсуждавших самые наболевшие проблемы, вроде выплат по социальной страховке, цен на наркотики, случаев избиения полицейскими чернокожих, внезапных смертей членов семьи, болезней друзей, томящихся за решеткой. Из всего этого и состояла их жизнь – еще более чуждая для него, чем жизнь обитателей Азии или Микронезии. И без того тяжелую атмосферу еще больше отравляли витавшие здесь злость и горечь.
В один из моментов мимо окон вагончика медленно, словно, огибающая риф акула, проехала полицейская машина, и все находившиеся в закусочной мгновенно умолкли, окаменев, словно участники групповой фотографии за секунду до того, как щелкнет затвор. Борн отвернулся от окна и стал смотреть на официантку, которая в свою очередь провожала взглядом удаляющиеся задние огни полицейской машины. В вагончике явственно послышался общий вздох облегчения. То же ощущение испытал и Борн. Похоже, в кои-то веки он оказался в компании людей, столь же мало желающих пообщаться с полицией, как и он сам.
Мысли Борна вернулись к его преследователю. Черты лица этого сталкера выдавали его азиатское происхождение, и все же он явно не являлся стопроцентным азиатом. Почему это лицо казалось Борну знакомым? Из-за прямой и тонкой линии носа, уж точно не имеющей никакого отношения к Азии? Или из-за очертаний полных губ, весьма характерных для азиатов? Может, он пришел из прошлого Борна – откуда-нибудь из Вьетнама? Впрочем, нет, это невозможно. Судя по внешности этого человека, ему от силы под тридцать, значит, когда Борн находился в Азии, парню было не больше пяти лет. Кто же он в таком случае и что ему нужно?
Вопросы множились, не давая Борну покоя. Резким движением он поставил недопитую чашку на стол. Кофе, похоже, уже начал прожигать дыру в его желудке.
Через минуту Борн вернулся в украденную им машину, включил радио и стал крутить ручку настройки, пока не нашел станцию, передававшую выпуск новостей. Сначала диктор говорил о грядущем саммите, посвященном борьбе с терроризмом, затем последовал короткий блок национальных новостей, потом – сводка местных. Номером первым, разумеется, шло сообщение об убийстве Алекса Конклина и Мо Панова, но никакой новой информации, как ни странно, обнародовано не было. «Теперь – еще одна порция свежих новостей, – продолжал диктор, – но сначала – вот это важное сообщение».
"…Важное сообщение». В тот же момент Борн позабыл недавнюю трапезу и всех, кто находился рядом с ним в закусочной. Память накатилась ревущей волной и смыла его в прошлое, отбросив на годы назад. Он снова очутился в том самом кабинете в Париже, на Елисейских Полях, окна которого смотрели прямо на Триумфальную арку. Он стоит рядом с кожаным креслом шоколадного цвета и держит в правой руке хрустальный бокал, наполовину наполненный янтарной жидкостью. Глубокий мелодичный голос за его спиной говорит что-то о времени, которое потребуется для того, чтобы Борн получил все необходимое. «Беспокоиться не о чем, мой друг, – произносит голос с сильным французским акцентом, ухитряясь грассировать даже английское „r“. – Моя задача – передать вам это важное сообщение».