Возвращение астровитянки - стр. 53
Во мне такая злость вспыхнула, что сердце опалила. Я встала, обвела всех вызывающим взглядом и пошла за человеком в халате.
Быстро скисла, иду еле живая. Хромаю – нога почему-то онемела, отсидела, что ли? Какая глупость в голову лезет…
Где тут мой чертополошек притулился?
Человек в зелёном заводит меня в пустую комнату. Пытается шутить, зачем-то говорит, что его зовут Жюльен, и вообще несёт какую-то чушь.
– Где мой сын?! – истерично спрашиваю. Хочу спокойно, а получается крик.
– Он ещё не закончил тест, а с вами хочет поговорить мистер Уолкер.
Входит другой человек – уже в белом халате. Здоровается.
– Присаживайтесь, миссис Дженкинс!
Да какое там «присаживайтесь»!
– Что с моим сыном?! Он нормален? Он сможет учиться в школе?
– С вашим сыном всё очень непросто, – сказал с паузой человек. На него упал свет лампы, и я вздрогнула. Вот это какой мистер Уолкер! Муж королевы Николь! Что здесь происходит?
Ноги подкосились, и я села, не глядя. Каким-то чудом оказалась на стуле, а не на полу.
– Мы не смогли определить оптимальные образовательные и профессиональные параметры для вашего сына, – продолжает своё мистер Уолкер.
Я слушаю его в полной панике, ничего не соображая.
– Дело в том, что мы вписываем эмоционально-интеллектуальную матрицу ребёнка в прогнозируемый социальный фон и находим математическое решение для оптимального соотношения индивидуальной матрицы и общественной среды…
Он объясняет, а я елё удерживаюсь от слёз и думаю с яростью: «Да не тяни ты, чёртов король, говори всю правду…»
– …Мы можем выполнить такое моделирование, только если индивидуальная матрица является малым возмущением общего социофона…
«Меня сейчас вырвет, ты это понимаешь, учёный сухарь?»
– …но матрица вашего сына оказалась совершенно аномальной – мы не можем принять её в качестве малой величины! Для таких случаев мы ещё не разработали методики тестирования. Поэтому мы не можем дать вам обычных рекомендаций…
– Это случилось из-за его компьютера?
– В какой-то степени – да, но мы раздали уже три миллиона таких компьютеров и ни разу не наталкивались на такую реакцию…
– Я вас не понимаю! – кричу или шепчу из последних сил. – Мой сын сможет учиться в школе?
– В школе? Нет, это было бы неразумно! – удивился мистер Уолкер. – Ему нужен специальный колледж.
«ВСЁ! КОНЕЦ!»
– Спецшкола для слабоумных? – угасающим голосом спросила я. Сейчас упаду со стула. Уже качаюсь.
– Нет, нет, ваш сын вовсе не слабоумен! – возразил мистер Уолкер. – Разве вы не понимаете значения того факта, что матрица вашего сына не является малым возмущением?