Возрождение Тёмной. NoSugar Books - стр. 24
Для Чживэй места в этом зале не было. Она застыла, не зная, что делать дальше. Не получив никаких распоряжений, Чживэй решила повторить маневр сестры, приветствуя родителей.
Она полуприсела и склонила голову.
– Здравствуйте, отец. Здравствуйте, мать.
Ответом ей послужило молчание. И хотя Чживэй держала голову опущенной, она все же успела заметить, как мать в отвращении отвернулась от нее. Отец не пошевелился.
Тишина была настолько оглушающей, что, когда сидевшая на коленях Лю Ци пошевелилась, попытавшись сменить позу из-за затекших ног, звук показался до неловкости громким.
Было что-то зловещее в этой тишине. Сестры и братья так и сидели, опустив головы. Даже близнецы, что были такими оживленными вчера, сейчас не осмеливались посмотреть куда-то, кроме столика перед ними.
Никто не шевелился, но атмосфера начинала накаляться. Чжунъян все еще был невозмутим, а вот от отца исходили яростные волны, с каждой новой секундой из маленькой воронки разрастаясь в настоящий ураган. Чживэй кинула взгляд на Мэйцзюнь, заметив, что та пытается подать ей знак. Она медленно, но настойчиво проводила рукой вниз вдоль платья. Что это должно было значить?
Прежде, чем она успела разобраться с этими таинственными сигналами, отец медленно поднялся. Недовольно прочистив горло, он спустился с подножия.
Чживэй невольно нагнулась чуть ниже, потому что, несмотря на внешнее спокойствие отца, его аура пылала ненавистью. Как если бы Чживэй была необучаемой кошкой, писающий в хозяйские ботинки.
По мере приближения к ней отец ступал все тяжелее и тяжелее. Каждый шаг его отдавался отчетливее в тишине. Наконец, ноги отца появились в зоне ее обзора. Он остановился прямо перед ней, но по-прежнему ничего не говорил. Чживэй, не зная, как поступить, подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
В ту же секунду раздался звук пощечины. Следом боль обожгла щеку, а маска болезненно впилась ей в скулы и лоб.
В ушах зашумела кровь. Возмущение, обида, злость! Ей хотелось ударить отца в ответ!
Ударить в его пухлое лицо, да так ударить, чтобы он отступил от боли на несколько шагов, чтобы его зеленые глаза исказились страхом.
Во рту появился солоноватый вкус, удар разбил ей щеку о зубы. Но Чживэй внезапно осознала, это был не только привкус крови, но также и слез. По лицу текла дорожка позорных, предательских слез, собираясь под маской и противно стекая в рот.
«Забавно», – отстраненно подумала она. Всего один удар, а ее словно лишили статуса человека, делая второсортным существом.
И именно так эти родители и воспринимали Чживэй. Ненавидели сам факт ее существования, ведь он напоминал их собственное несовершенство.