Возрождение Феникса. Том 4 - стр. 19
Годы прошли, Бумба-бумба давно разбомблена, но у меня еще полсотни разных обетов. Множество взваленных на себя клятв. Про безбрачие ни в одном из них больше не говорится. А вот гусей есть мне категорически нельзя. Вовсе не из-за клятвы, а чтобы сохранить честное лицо. Однажды гогот дикой стаи предупредил о засаде врага. Могло полечь очень много народу, и его полегло, кстати, но только на стороне противника. Мы сами обошлись без потерь, прошли по саму краю лезвия и одержали бескровную победу. На радостях я сдуру брякнул, что больше не вкушу гусятины. Гулявший рядом хронист тут же это записал. Вскоре хроника «Как гуси Фениксов спасли» разлетелась по всем аристократическим салонам Постимпериуса. Многих безумно впечатлила эта история. Знаменитости раздули шумиху, драматурги раскрутили рядовую битву до целого героического эпоса. Дальше – безумнее. Поэты слагали стихи в честь гусей, актеры наряжались на сценах в невзрачных серых птиц и ярких золотых легионеров. Мои необдуманные слова о гусятине декларировали во всех театрах. У дам появилась мода заводить ручного гуся и всюду водить птицу на поводке. Неудивительно, что позже, на званых обедах, когда на столе резали жареную птицу, меня одного обламывали со словами: «Золотой лорд, конечно-конечно, вам не предлагаем. Мы помним и чтим ваш великий обет».
Пока ждал Анфису, сделал пару дел по телефону. Катя доложила о возможном легионере. Очень молодая девушка попросилась в новый Конструкторский отдел.
– И что в ней необычного? – спросил брюнетку.
– Очень молодая, – повторила Катя. – Ей тринадцать. – Ого. Ну прямо страна вундеркиндов. – Еще СБ выяснила, что она пережила передозировку, чуть не умерла. Но больше наркотики не принимает, последние анализы крови чистые. Тем удивительнее ее резкий интерес ко всяким железным штукам.
– К механизмам в смысле?
– Ага, наверное, – небрежно сказала Катя. Конечно, она не разбирается. Брюнетка всё-таки менеджер, а не инженер.
Неужели, правда, земляк? Возможно, что из-за передозировки наркотиками сознание девушки действительно умерло. Затем его заменил разум легионера.
– Назначь мне с ней встречу завтра в шесть вечера.
Будет здорово, если я наконец встречу своего легионера. Лишь бы не мятежника опять. Слишком опасно. Снова он обратится в тварь Хаоса, снова риск засветиться. Меня и так уже много народу считают славянским богом.
Как раз сейчас в машине по этому поводу дуется Тимофей. Всю дорогу до Волконских воспитатель убеждал меня открыться маме. Дескать, нехорошо, что Елизавета Юрьевна даже не догадывается, что ее родной сын – Крылатый Огнебог.