Возраст дожития - стр. 36

– Вы кто? – Тон вопроса был агрессивным против ее воли.

– А вы кто? – Мужчина смотрел прямо ей в глаза с усмешкой.

– Я охраняю этого человека, я подруга его жены.

– А я следователь, теперь занимаюсь этим делом. Вот пришел с лечащим врачом.

– Почему его не охраняют, в него же стреляли? Мы боимся, что его еще раз попытаются убить.

– А с чего вы решили, что его не охраняют?

– С того, что я совсем легко прошла сюда, меня даже никто не спросил, какого лешего я вломилась в реанимацию и сижу тут. А его жена тут целых двое суток просидела, боясь отойти даже в туалет. – Голос Марго становился все более раздраженным. Мужчина повернулся к врачу, вопросительно глядя на того. Врач покраснел и обратился к медсестре, сидевшей за столом:

– Будьте любезны, после смены зайдите ко мне в ординаторскую, я уже вам об этом напоминал, – проговорил он сквозь зубы.

– Все из-за вас, делай после этого людям добро! – прошипела медсестра, с неприязнью глядя на Марго – Выйдите, и если уж так хотите, сидите по ту сторону двери, а тут реанимация, сюда нельзя.

Маргарита покорно направилась к двери, про себя ругая собственный язык: и чего бы ей не промолчать! А если придет настоящий преступник, как она узнает? И, главное, что делать в этом случае, ее сил не хватит для сопротивления, толку от нее не много, особенно тут, где она не видит ничего, кроме пластиковой двери, отделяющей реанимацию от общего коридора.

Дождавшись следователя, вышедшего минут через пятнадцать, Марго подошла к нему.

– Скажите, как правильно поступить? Я не могу уйти не только потому, что обещала подруге ее дождаться, но и потому, что Бориса не охраняют. Как, скажите на милость, я могу его оставить?

– Давайте по порядку, во-первых, когда его увозили с места происшествия, его по ошибке накрыли целиком, его должны были принять за мертвого, во-вторых, когда привезли сюда, не сразу нашли документы, и он тут оформлен не под своей фамилией, а когда разобрались, то решили ничего не менять. Как итог, никто не знает настоящего имени пациента, лежащего в реанимации, кроме его доктора, естественно, ну и вас, его близких. Так что если даже начнут обзванивать больницы и искать этого человека, это ни к чему не приведет.

– Скажите, а почему в него стреляли?

– Он молчит, говорит о чем угодно, но этот вопрос обходит, Хотя я допускаю, что он просто не знает на него ответа. Впрочем, когда он придет в себя окончательно, то поймет, лучше поделиться с нами, чем подставляться под пули, может быть к тому времени у него появятся предположения, кто и зачем в него стрелял.