Возможная Россия. Русские эволюционеры - стр. 6
Среди тех, кто в ту пору стоял ближе всего к Ивану, в первую очередь обычно вспоминают Адашева и благовещенского священника Сильвестра. Хотя были, конечно, и другие: скажем, князь Андрей Курбский или митрополит Макарий, которые тоже оказывали влияние на молодого царя. Именно эти люди были рядом с государем после страшных московских пожаров (в апреле и июне 1547 года). Народ связал эти пожары с ненавистным ему временщиком князем Юрием Глинским, который все детские годы Ивана IV вместо него правил страной. Начался бунт, и, как результат, в верхнем эшелоне власти произошли серьезные перемены.
Бесконечные интриги при дворе способствовали появлению самых разных оценок и Адашева, и Сильвестра. Но, похоже, главная заслуга попа Сильвестра заключалась лишь в том, что он на время изрядно запугал молодого, но уже в ту пору необузданного царя карой Божьей. Как признавал сам Иван: «Вошел страх в душу мою и трепет в кости мои, смирился дух мой, умилился я и познал свои согрешения».
Да и сам Сильвестр остался в отечественной истории с репутацией сомнительной – как автор «Домостроя». Того самого свода правил, которые несколько веков подряд отравляли жизнь русскому человеку. В первую очередь женщинам. А вот Адашев действительно являлся одним из важнейших двигателей тех реформ, которые выпали на светлый период правления Ивана Грозного.
Алексей Адашев – родом из небогатых провинциальных костромских дворян. Впервые в летописях его имя упоминается в связи с царской свадьбой, где он выполнял обязанности ложничаго и мовника, то есть застилал новобрачным постель и сопровождал жениха в баню. А это уже свидетельство его несомненной близости к молодому государю. Согласно некоторым источникам, Адашев и царь вообще дружили чуть ли не с детства. Но это было лишь началом его карьеры.
Позже он оказался в числе руководителей так называемой Избранной рады – ряда царских советников, «мужей разумных и совершенных», по словам Карамзина, ставших фактически неофициальным правительством страны в 1540–1550 годах. По мнению многих историков, Адашев был среди них номером первым, то есть де-факто – премьером. Заведовал Челобитным и Казенным приказами, являлся хранителем личного архива царя вместе с печатью «для скорых и тайных дел». На него же была возложена задача составления новой общегосударственной летописи.
Как видим, немало обязанностей и ответственности. Причем выдвинулся Адашев из провинциальных, худородных дворян, то есть исключительно благодаря своим талантам и трудолюбию.
Назову лишь некоторые из дел, к которым приложил руку Адашев: созыв самого первого Земского собора для утверждения Судебника 1550 года, созыв церковного собора Стоглава в 1551 году, покорение Казани в 1552 году и Астрахани в 1556-м, дарование так называемых уставных грамот, определивших самостоятельные суды общин, улучшение положения служилых людей. Боролся Алексей Адашев, как мог, и против старого, традиционного в ту пору отечественного зла, тормозившего развитие страны, – местничества.