Возьми моё сердце - стр. 6

Как ни странно, при своем взрывном и неуживчивом характере Кира училась неплохо, хотя на уроках обычно скучала. Причина ее хороших оценок была не в усидчивости, как у зубрилок и ботанов, а в зеркальной памяти. Этим удивительным свойством Киру наградили отцовские гены. Отец Киры, известный в научных кругах математик, легко запоминал целые страницы формул. Кира так же играючи, как отец, «зеркалила» страницы учебников, но в отличие от него не особо вникала в суть написанного. Особенно удачно подобный фокус проходил с гуманитарными дисциплинами. Для них важнее отточенные «правильные» формулировки, чем умение мыслить самостоятельно. В точных науках на зрительной памяти выехать не удавалось, приходилось включать соображалку. Впрочем, задачки она тоже решала легко. Это нравилось Кире больше, чем бубнить про образы и типичных героев в типичных обстоятельствах или же про роль личности в истории.

Кира рано лишилась матери. Отец вскоре женился, но ни теплоты, ни внимания от мачехи она не получила. Кира и сама не смогла ее полюбить, впрочем, даже не старалась. Мешало воспоминание из детства и все та же зеркальная память. Эта Кирина особенность распространялась не только на тексты и задачи, но и на лица. Увидев однажды чье-то лицо, Кира запоминала его навсегда.

Мама тогда была ещё жива. Кира возвращалась из школы через небольшой скверик на соседней улице. Сентябрь был теплым и солнечным, как картины художника Коровина, деревья еще не нарядились в пестрые осенние платья, оставались, как и трава, задорно-зелеными, словно не верили в то, что осень уже явилась и скоро начнет наводить свои порядки. Кира шла, размахивала мешком со сменкой, вспоминала события школьного дня, прыгала через вчерашние лужи, и тут… Она увидела отца. Он сидел на скамейке в тени дуба, какой-то необычайно спокойный, расслабленный и весело смеялся. Галстук, всегда завязанный тугим узлом, был ослаблен, а очки он зачем-то держал в руке. Кира уже хотела подбежать к папе, но тут заметила, что отец не один. Рядом с ним сидела чужая тетка, которую отец как-то по-особому, не по-братски и не по-товарищески обнимал за плечи. Он обнимал ее так, как бывает только в кино про любовь. Тетка прижималась к папе и тоже смеялась каким-то особенным, звонким и счастливым смехом. На секунду ветер отодвинул блестящие черные волосы, закрывавшие ее лицо, и Кира поняла, что за все свои десять лет не встречала в жизни подобных красавиц. Только в кино. Точеный носик, ярко синие глаза, в которых отражалось небо, губы, подведенные розовой помадой и родинка на правой щеке… Кире стало неловко, словно она нарочно подсматривает. Прячась за деревьями, девочка проскользнула мимо воркующей парочки и припустила домой. Каким-то шестым, недетским чувством, она поняла, что маме рассказывать о том, что увидела в сквере, не стоит.