Воздухоплаватель. Битва за небо - стр. 2
Андрей о нансеновском паспорте не знал. Среди дроздовцев в Болгарии то эпидемия дизентерии, то другие болезни. И он решил как можно скорее покинуть Болгарию и перебраться во Францию. Не только о себе забота была, но еще и об Иване, сыне батареи, аналогично сыну полка. Он Андрею не родной сын, но уж коли взяли в батарею, Андрей чувствовал за него ответственность. К тому же Иван выручил Андрея в бою, застрелив из револьвера красного конника. Да еще и время, проведенное вместе, в лишениях, сблизило их. Иван держался подле Андрея. Андрей в первую очередь к священнику в церковь пошел, не столько помолиться, сколько совета и помощи просить. Общаться сложно. Болгарский язык хоть и похож, да не родной. Да еще и жесты разные, причем полные противоположности, что сначала сбивало с толку. У русских кивок головой означает согласие, а у болгар – отрицание. Согласие у них – как у русских отрицание, головой из стороны в сторону.
Спросил у священника, можно ли выехать из страны, не имея документов? Можно, причем священник подсказал, как лучше сделать.
– Русский? Тогда лучше перебраться во Францию пароходом.
– У меня нет денег и одежды.
– Вместо билета отработаешь на судне кочегаром, сейчас везде не хватает крепких мужских рук. А с одеждой я помогу.
– Я не один, со мной сын, вот такого роста.
Андрей показал.
– И ему подберем. Приходи через неделю.
Андрей пошел бы на подработку и любой работы не погнушался. Но конкуренция велика, почти полк стоит в селе, мужиков избыток.
Священник слово сдержал. Когда Андрей вместе с Иваном пришли в церковь, пришлось померить поношенную, но чистую одежду и удалось подобрать каждому полный набор – обувь, рубашку, пиджак, брюки. Андрей принялся благодарить священника.
– Господь воздаст за добрые дела. Еще дам пятьдесят франков, это во Франции такие деньги. Кто-то на подаянии оставил несколько лет назад. Пригодились чужестранные деньги. Не знаю, много это или мало, пусть они тебе хоть немного помогут.
Позже оказалось – деньги невеликие. Газета в Париже стоила в среднем два франка.
Уговаривать или подбивать других офицеров Андрей не стал. Пока они были армией, служили в одном полку и дивизии, были боевыми побратимами. А сейчас – люди без Родины, апатриды и уже каждый сам по себе. Главный бой в жизни, не с немцами, а со своими, только другими по убеждениям, они проиграли. Отныне дороги каждого расходятся. Кто-то сопьется, другой выйдет в люди, откроет свое дело, некоторые собьются в банды, начнут грабить. Были и такие, кто будет гадить России, ходить через кордон, устраивать диверсии, проводить идеологическую работу. Но Андрей по истории знал, что большевики продержатся долго, их потом и Гитлер с мощной армией не одолеет. И его личный враг – большевики, узурпировавшие власть, а не народ и не страна. Суждено ему жить в изгнании, перетерпит и Ивана воспитает как сына, в русском духе. Хотя чужие языки учить придется, как и чужие привычки.