Войско грозного царя. Том 1 - стр. 46

Крымский хан (в терминологии русских официальных бумаг того времени – «царь»), устрашенный предыдущими победами Ивана IV, не собирался тогда возобновлять войны на русских границах, ограничиваясь обычными набегами. Однако кажущиеся выгоды выбранного момента обернулись важнейшим стратегическим просчетом московского царя. Поражение в Ливонской войне было предопределено заранее. На смену дрогнувшему под русскими ударами Ордену двинулись войска Швеции, Литвы, а затем и Польши, власти которых боялись и не хотели победы России. Быстрой и сокрушительной для врага войны в Ливонии у Ивана IV не получилось. Мнение о военной слабости Ордена, сложившееся в нашей исторической науке, представляется сильно преувеличенным.[200] Несмотря на ряд крупных успехов, полностью овладеть этой небольшой страной, в которой было более 150 замков (не считая больших городов-крепостей), русским войскам в первые годы войны так и не удалось. С вступлением в борьбу за Ливонское наследство Великого княжества Литовского, вскоре объединившегося с Польшей, а затем и Шведского королевства, война для России стала бессмысленной, чреватой полным истощением ее сил и ресурсов.

Поводом для начала военных действий в Прибалтике стал факт невыплаты Ливонией старинной «юрьевской дани» – издавна установленной денежной компенсации от осевших в Прибалтике немцев за право селиться на землях, лежащих вдоль Западной Двины и принадлежавших полоцким князьям. Позднее эти выплаты трансформировались в весьма значительную дань за захваченный рыцарями-меченосцами русский город Юрьев (Дерпт), построенный в 1030 году киевским князем Ярославом Мудрым, в крещении носившим имя Георгий (Юрий). Справедливость русских требований признавала и ливонская сторона в договорах 1474, 1509 и 1550 годов.[201] На переговорах 1554 года в Москве, согласившись с доводами действовавших тогда солидарно А. Ф. Адашева и И. М. Висковатого, дипломаты Ордена (И. Бокгорст, О. фон Гротхузен) и дерптского епископа (В. Врангель, Д. Ковер) обязались выплатить дань русскому царю с недоимками за три года по 1 марке «с каждой головы». По русским летописным сведениям, ливонские послы должны были «государю дань привести по гривне с человека с Юрьевские области».[202] Однако собрать оговоренную, явно значительную, сумму (60 тысяч марок) ливонцы не смогли даже после начала военных действий. К маю 1558 года в их распоряжении имелось около 30 тысяч марок.[203] Невыполненными оказались и другие требования московского правительства: восстановление в ливонских городах (Ревеле, Риге и Дерпте) русских «концов» (кварталов) и православных церквей в них, обеспечение свободной торговли для русских купцов и отказ орденских властей от союзнических отношений с Литвой и Швецией. Страшась гнева московского царя, ливонские власти нарушили еще одни пункт соглашения с Россией – в сентябре 1557 года они заключили Позвольский договор с Великим княжеством Литовским. Одним из устловий его стало образование военного союза, направленного против Москвы.