Война неудачников - стр. 45
– Ты сказал, что на орбите нас ждет корабль. Что за судно?
– Маленькое и быстрое.
– Как раз как я люблю. Полгода тянула лямку второго пилота на крейсере, этот увалень слишком неповоротлив. После истребителя складывается такое впечатление, что ты был птицей, а стал бегемотом. Не могу даже представить, что чувствуют пилоты всех этих громадин типа линкоров или мониторов. Пока приведешь эту махину в движение, тебя десять раз подобьют, а я не люблю находиться под огнем. Ты сам умеешь пилотировать?
– Дилетантски. Я лучше стреляю, чем летаю.
– Когда ты садишься в кокпит истребителя и ощущаешь себя единым целым с машиной, это непередаваемое ощущение, – поведала Кира.
– Даже лучше, чем секс? – Сравнение было избитым и банальным донельзя уже тогда, когда космические истребители существовали только в качестве научной фантастики.
– Я бы не стала сравнивать, – сказала Кира. – Это слишком разное… Откуда ты вообще такое взял?
– Просто приходят в голову всякие глупости. – Ага, предчувствие, возникшее в самом начале разговора, меня не обмануло: если у Алекса Стоуна есть хоть малейший шанс выставить себя идиотом, он этим шансом непременно воспользуется.
От еще большей неловкости меня спас довольно противный звуковой сигнал и лампочка, замигавшая в одном из подлокотников кресла-каталки.
– Похоже, мне пора на процедуры, – сказала Кира. – До встречи, Алекс.
– Увидимся, – сказал я. – Выздоравливай там.
– Я уж постараюсь…
Прошла неделя с тех пор, как Холден отправился в город, и от него все еще не было ни слуху ни духу.
Каждый день я несколько часов проводил с Кирой. Доктор Уоллес утверждал, что это часть ее терапии, да и ей самой, я полагаю, было приятно видеть единственное человеческое лицо среди персонала клиники, напоминавшего ей о первом потенциальном противнике Альянса. Ах да, теперь уже не о потенциальном.
Я уже не первый раз ловил себя на мысли, что так до конца и не верю в начавшуюся войну. Здесь, в клинике посреди леса, на материке окраинной планеты, было тихо и спокойно, в ленте новостей практически не было информации о боях и потерях, и я часто забывал об объявлении войны и начале боевых действий.
А может быть, все дело в моем устаревшем сознании, которое не может всерьез воспринимать мысли о звездных войнах и отгораживается от реальности. С тех пор как я покинул двадцать первый век и оказался в будущем, прошло больше пяти лет. Если я до сих пор не убежден в реальности происходящего, может быть, я вообще уже никогда не буду в ней убежден?
Память о событиях, предшествующих Тайгеру-5, у Киры так и не восстанавливалась. Было видно, что ее это угнетает, и в наших разговорах я старался обходить щекотливую тему стороной. Мы болтали о пустяках, обменивались старыми жизненными историями и байками, изредка обсуждали ситуацию в галактике и изменения, о которых сообщалось в местных новостях.