Война миров. Чудесное посещение. - стр. 20

Однако беда заключалась в том, что эти две вещи – безмятежность, царящая здесь, и стремительная смерть, которая летала там, меньше чем в двух милях отсюда, были совершенно несовместимы. Со стороны газового завода доносился шум работающих машин, там ярко горели электрические фонари. Я остановился возле группы людей.

– Какие новости с поля? – спросил я.

У ворот стояли двое мужчин и женщина.

– Чево? – переспросил один из них, оборачиваясь.

– Какие новости с поля? – повторил я.

– Да разве ты сам не оттуда? – удивился мужчина.

– Люди, кажись, прям одурели с этим полем, – заметила женщина уже из-за ворот. – И чтой там только такое?

– Разве вы не слышали о людях с Марса? – спросил я. – О чудовищах с Марса?

– Хоть отбавляй, – ответила женщина из-за ворот. – Спасибочки. – И все трое засмеялись.

Я почувствовал, что меня держат за дурака, и страшно рассердился. Я попытался рассказать этим людям о происшедшем, но понял, что у меня ничего не получится. Они только смеялись над моим сбивчивым рассказом.

– Вы еще услышите об этом! – крикнул я и пошел домой.

Увидев меня на пороге, моя жена испугалась – настолько измученный был у меня вид. Я прошел в столовую, сел, выпил немного вина и, как только смог в достаточной мере собраться с мыслями, рассказал жене о том, что видел. Обед – уже остывший – давно был на столе, но все время, пока я рассказывал свою историю, он оставался нетронутым.

– Успокаивает только одно, – сказал я, чтобы убавить страх, который сам же и нагнал. – Это самые медлительные из всех ползающих тварей, каких мне только доводилось видеть. Они могут удерживать яму сколь угодно долго и убивать всех людей, которые осмелятся подойти поближе, но они не сумеют оттуда вылезти… И все же – как они ужасны!..

– Не говори об этом, дорогой! – воскликнула жена, хмуря брови и кладя свою руку на мою.

– Бедный Оугилви! – воскликнул я. – Подумать только, быть может, он лежит там уже мертвый!

По крайней мере, жена не сочла мой рассказ совершенно невероятным. Увидев, что лицо ее смертельно побледнело, я резко оборвал себя.

– Они могут прийти сюда, – повторяла она снова и снова.

Я настоял, чтобы она выпила вина, и попробовал приободрить ее.

– Они еле-еле могут двигаться, – сказал я.

Я принялся успокаивать ее и себя, повторяя все, что говорил мне Оугилви о невозможности марсиан приспосабливаться к земным условиям. В особенности я подчеркивал затруднения, вызываемые гравитацией. На поверхности Земли сила тяготения в три раза больше, чем на поверхности Марса. Поэтому марсианин будет весить на Земле втрое больше, чем на Марсе, однако сила его мускулов останется прежней, и, следовательно, собственное тело пришельца станет для него словно бы свинцовой оболочкой. И действительно, общее мнение было именно таковым. К примеру, и «Таймс», и «Дейли телеграф» писали об этом уже на следующее утро, однако обе газеты, как и я, не учитывали два очевидных и сильно меняющих дело обстоятельства.