#война#мир#секс - стр. 15

Однажды Коля пригласил меня на день рождения, и в полутьме гостиной, где под громкую музыку топала и прыгала толпа его сокурсников, Коля решился меня поцеловать. Я была влюблена до безумия и поддалась ему с упоением.
Его тёплые влажные губы делали что-то непонятное, но очень приятное. У меня кружилась голова от его запаха, от того, как он прижимал меня к себе. Я растворилась в любви к нему, как одно огромное, безграничное море счастья. Руки Коли казались самой надёжной опорой, горячей, ласковой. И мир вдруг открылся для меня искренней радостью, волшебством, в котором светомузыка извне переместилась в моё тело – так было хорошо! Но вдруг зажёгся свет. Музыка умолкла. Это мать Коли, тётя Тамара вошла в гостиную и застыла, увидев вольности её сына.
«Все вон», – жёстко сказала она, и ничего не понимающие гости потянулись к выходу. Её всегда все слушались, да и страшно было ослушаться, если на тебя смотрит такое бульдожье лицо с маленькими глазками. Но я в тот момент не почувствовала стыда или ужаса. Наоборот, она показалась мне даже красивой, и я была готова радостно броситься на шею тёте Тамаре, а потом назвать её второй мамой, ведь у нас с Колей любовь! А значит, мы поженимся… Но тётя Тамара завизжала: «И тебя это тоже касается, малолетняя проститутка! Вон отсюда! Чтоб я тебя здесь больше не видела».
Я прорыдала всю ночь, а утром по дороге в школу ко мне прицепилась Лидия Петровна с третьего этажа. Она вкрадчиво увещевала меня: «Мы понимаем. Ты без мамы растёшь. Папа в разъездах. Вообще неизвестно что в твоей семье происходит, все тебя бросили, но нельзя же так – по рукам пошла в четырнадцать-то лет! Опомнись, Рита! А то станешь, как эти, прости Господи, возле ларьков...».
Я шла молча, по щекам катились едкие слёзы.
Вечером дворовые кумушки шумели и фыркали. Не назвала меня проституткой только ленивая. Лариса Валерьевна. Потому что она полная и вообще почти ни с кем не разговаривала. Аньке Васильевой и Оксане Самсоновой родители запретили со мной дружить. Девчонки под навесом хихикали: «Ну и что? Ты, говорят, с Колькой переспала? И как оно?». Я им буркнула в сердцах: «Дуры вы!» и спряталась в собственной квартире.
Когда стемнело, в дверь робко постучали. Это был Коля. Он неловко переминался на пороге:
– Привет. Ты… это…
– Коля, Коленька! За что они так? – жалобно спросила я, надеясь, что он – такой сильный, взрослый – защитит меня обязательно. – Я же… ты знаешь, я…
– Это всё мать, – мялся он. – Ты прости. Давай не будем раздувать, а? Типа не было ничего, а то она со свету сживёт.