Война. Мифы СССР. 1939–1945 - стр. 29
На это отвечу так: факт раздела карты Европы с Германией имел место быть. И насилие имело место быть, и войска в страны Прибалтики Советский Союз вводил.
Все это было, было, было…
Вот только вопрос: а почему считается аксиомой, что СССР вводил войска ВОПРЕКИ воле народов Прибалтики? И что включение их в Союз на тот момент противоречило их национальным интересам? Более того – убеждениям их жителей?
Не вопреки убеждениям
Начнем с того, что в каждой из этих стран действовали популярные компартии, издавались многочисленные революционные газеты.
В выборах 14 июля 1940 года в Эстонии приняло участие 591 030 граждан, или 84,1 % от общего числа избирателей. За кандидатов «Союза трудового народа» проголосовало 548 631 человек, или 92,8 % от числа голосовавших. Даже если предположить массовые подтасовки, все равно как-то получается, что смены власти хотели многие. Если не большинство.
Жил в Литве такой интересный человек – Константин Карлович Клещинский. Закончил Московское Александровское военное училище, затем Николаевскую академию Генерального штаба. Во время Первой мировой попал в плен, в хаосе 1918-го ухитрился послужить в польской армии, потом – попал в литовскую. Дослужился до генерал-квартирмейстера литовского Генштаба, кавалера высшего в Литве ордена – Креста Витиса 1-й степени с мечами.
Клещинский одинаково храбро бился и с поляками, и с белогвардейцами, и с красными. Получив за это гражданство и 12 гектаров земли, сделался… агентом НКВД. Наверное, его бы еще долго не раскрыли: как-никак – ветеран войны за независимость. Но очень уж прямо, по-офицерски он себя вел: часто и громко ругал правительство и нахваливал коммунистов.
Попал под подозрение… За ним стали следить – и в конце концов взяли с поличным при передаче секретных документов советским дипломатам. Клещинский был лишен чинов, наград, пенсии и приговорен к расстрелу.
Но неужто, доживи Клещинский до 1940 года, он бы не поддержал с радостью «своих»? И неужто он был такой всего один?
Литовцем, уроженцем хутора Рыхлики, был офицер НКВД Викентий Григанович. Начинал трудиться он не где-нибудь, а в военной разведке Литвы. При этом прямо у себя дома собирал заседания подпольного ЦК литовской компартии. Обсуждали планы вооруженного восстания. При этом горе-конспираторы так орали, что не раз и не два соседи приходили среди ночи, просили вести себя потише. Потом стали прислушиваться, удивились немало и в конце концов донесли. Григанович едва успел смыться в СССР, благо недалеко. В Москве пошел служить в НКВД.
Вожаками боевой коммунистической сети в Польше были офицеры разведки Генштаба Вольдемар Богинский и Антоний Вечоркевич.