Война мертвых - стр. 39
– А другого ничего?
Она как-то неопределенно стояла рядом, продолжая, словно по забывчивости, держаться за его пояс.
– Еще есть баранина и устрицы, но я увлекаюсь морковью, – неуклюже сострил он.
– У тебя голова только жратвой забита? – мурлыкнула Марта, придвигаясь к Тихону.
Она подошла совсем близко, так что он уже не видел всего лица, а мог сфокусировать взгляд лишь на длинных, пушистых ресницах. Нижней губе стало щекотно – к ней притронулось что-то нежное и мягкое.
Тихон вспомнил складку на брюках Марты. Это было как-то связано – и плотные тугие штаны, и ее неторопливый язык. Тихон не знал почему, но вдруг понял, что когда касаешься губ другого человека, получаешь право распоряжаться его одеждой.
Марта подалась назад и увлекла его за собой. Ремень глухо ударился о пол, но она продолжала держать Тихона маленькой уверенной ручкой. Он и не думал сопротивляться, только опасливо оглянулся на закрытый створ и послушно потащился к кровати.
Она что-то беззвучно сказала, и Тихон почувствовал ее гладкие теплые зубы. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Он даже не мог представить, что чужие зубы, которые ты можешь потрогать своим языком, – это хороший повод, чтобы жить.
– Ты хочешь, чтобы я все сделала сама? – лукаво спросила она, чуть отстранившись.
Тихон густо покраснел. Марта, очевидно, ждала не ответа, а каких-то действий – причем не каких-то, а непременно уверенных и красивых. Он принялся судорожно ковырять ее пряжку. Замок не поддавался, и Тихон физически ощущал, как убегает бесценное время.
Справившись наконец с поясом, он осоловело завертел головой, соображая, куда бы его положить. Взгляд нечаянно наткнулся на собственные брюки. Ничего особенного из них не торчало, в конце концов, сам он созерцал эту деталь по несколько раз в день, и женщинам он ее тоже показывал, но все те женщины были врачами – эту деталь они видели совсем в другом состоянии и даже если брали ее в руку, то совсем не так, как Марта.
– С тобой всё ясно, – насмешливо произнесла она.
Что-то мгновенно изменилось. Описать это словами было невозможно, просто волшебная тишина впиталась в стены, воздух стал прозрачней и жиже, а свет – резче.
Марта села на кровать и кратко его чмокнула – с таким умилением, точно это был резиновый зайчишка.
– Раздевайся, чего стоишь? – буднично сказала она и, закинув ногу на ногу, взялась за обувь.
Тихон не мог и шевельнуться, ему казалось, что как только он сделает первое движение, остатки тягучей сладкой сказки тотчас растворятся.
Марта разулась и, поставив ботинки на пол, приступила к застежкам на рубахе.