Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 1 - стр. 20

Бывший Владыка Мрака неспешно приблизился.

– Славные какие, – только и хмыкнул он, завидев рогатые головы, по четыре могучие ручищи и серую чешую брони, облегающей вздутые мышцы.

Пленники держались с истинным стоицизмом, очень быстро усвоив, что бросаться на чёрные стены совершенно бессмысленно. Десятка четыре, они со спокойным равнодушием уселись прямо на землю. Неподъёмная для людей тяга Зидды их, похоже, совершенно не волновала. Никто не бросил оружия, напротив, все держали наготове самострелы.

Ракот усмехнулся. Он любил подобные схватки.

Красный плащ соскользнул с широких плеч, клинок поудобнее лёг в ладонь. Названный брат Хедина дал рыцарям знак оставаться на месте и спокойно шагнул сквозь чёрную преграду – она не могла задержать собственного создателя.

Быкоголовые воины, как один, вскочили на ноги. Самый быстрый успел разрядить арбалет прямо в живот вражьему чародею.

Ракот проделал старый, но по‑прежнему зрелищный трюк – клинком небрежно отшиб железный дрот в сторону.

– Кто хочет сразиться со мной по‑честному, один на один? Свобода для всех вас, если одолеете меня!

Повелителю Тьмы, привыкшему отдавать приказы самым удивительным созданиям, не потребовалось много времени, чтобы освоить простой и грубоватый язык четвероруких воинов.

– Как же, «по‑честному»! – вдруг рыкнул один из быкоголовых. – Эвон, стрелу отбил! Ты любого располосуешь, плюнуть не успеет!

Ракот усмехнулся.

– Замечательно, что поняли – оружием с нами не справиться, даже окажись вас тут в сто раз больше, – невозмутимо ответил он. – Тогда ответьте, кому вы служите, что охраняете в этих местах? Ответите – отпущу всех. Нет – живьём зарою под ближайшей пирамидой. И не думайте, – со зловещей ухмылкой добавил Ракот, – не думайте, что я дам вам умереть смертью истинных мужей. Нет. Забью во‑подземь, но сами живы останетесь. До того мига, пока не рассыплется чёрным прахом само солнце этого мира. Ну, что скажете?..

Быкоголовые угрюмо молчали. Никто не бросился на неодолимого противника, даже в приступе отчаяния, и это было хорошо.

Ракот не очень рисковал – подобные народы‑воины почти всегда считают самым важным в своей жизни «правильную смерть», смерть в бою, «смерть воина». И куда страшнее пыток и боли для них угроза лишения посмертия, того, что они считают достойным себя.

– Змеи, – вдруг сказал быкоглавец, тот самый, что посмеялся над предложением «честного боя». – Змеи нам за то платят, чтобы мы всяких‑разных к пирамидам не подпускали.

– Какие змеи? Опиши! – потребовал Ракот.

…Быкоголовый закончил, и стены призрачной темницы рассеялись. Рыцари вскинули было оружие, но рогатые воители держали слово – прошли мимо недлинной цепочкой и потрусили к далёкому лесу.